Владимир Першанин - Морпехи против «белых волков» Гитлера

– Вот он тебе сдался, успокоиться не можешь. Женатый, двое детей, чего время зря с ним тратить.

– А со мной не зря?

– Брось, Славка. Ты мне всегда нравился, а получалось как-то по-дурацки. Обними, что ли…

Слава, забыв про все, целовал ее в губы, пытаясь расстегнуть остальные пуговицы на гимнастерке.

– Подожди, я сама.

Сняла юбку, что-то еще. Легла на бушлат.

– Раздевайся, чего медлишь?

Когда Антон и Паша вернулись, парочка сидела обнявшись и о чем-то мирно переговаривалась. Допили водку и двинулись на причал, через полчаса уходил катер.

– Ну что, Славка, не забудешь меня? — спросила Маша.

– Нет. У меня еще такого не было.

– Дней через пяток, может, снова приеду.

– Приезжай обязательно. Буду ждать.

Целовались на причале, никак не могли оторваться друг от друга. Матрос торопил их:

– Заканчивайте любовь. Отчаливаем.

Паша Юркевич на обратном пути сказал:

– Красивая у тебя подружка. Видел, как все в палате облизывались?

– Красивая, — согласился Слава. — Да и я ничего.

На куртке, которую он одолжил у ребят, блестел и переливался орден Отечественной войны. Почетная награда, не просто ее заслужить. В бригаде такой орден всего у двоих-троих имеется.

В конце сентября на смену дождям выпал и быстро растаял снег. Задувал холодный ветер, и даже тихий залив захлестывало волнами. Море стало серым и неприветливым, как настроение у большинства бойцов.

Участились бомбежки. В середине сентября немцы предприняли наступление с целью перерезать железную дорогу, связывающую Мурманск с Кандалакшей и далее с Большой землей. Наступление отбили с большими потерями. На железнодорожной насыпи остались несколько сгоревших эшелонов, ремонтники спешно восстанавливали путь.

В другом месте атаковали части 19-й армии, пытаясь сдвинуть линию фронта, выгнувшуюся наиболее глубоко на восток и нависшую над станцией Лоухи, от которой до побережья Белого моря оставалось менее ста километров.

От бригады Юшина выделили второй батальон капитан-лейтенанта Ефимова. В жестоких трехдневных боях из 470 бойцов осталось немногим более пятидесяти. Сдвинуть немцев не удалось. В окрестностях, среди многочисленных озер, погибли более двух тысяч бойцов сухопутных войск и морской пехоты. В санбаты и госпитали на подводах и грузовиках везли раненых. Фатеев и Юркевич выписались досрочно и кое-как по раскисшим дорогам добрались до своей бригады.

Напряженные вести приходили из Сталинграда. Город был практически в руках 6-й армии Паулюса, но немецкие дивизии застряли в двухстах метрах от Волги, где бои не прекращались ни днем ни ночью.

Наши войска наносили в Сталинграде непрерывные контрудары. Полк моряков-североморцев, созданный из добровольцев, сражался в центральной части города. В добротных черных куртках и бескозырках с надписью «Северный флот», они атаковали один из главных опорных пунктов — центральный элеватор.

Моряки показали полное презрение к смерти. Шли в атаку с примкнутыми штыками, дрались до последнего, и большинство полегло на берегу под сильным пулеметным огнем. Пленные немцы позже рассказывали, что на элеваторе были установлены около 40 пулеметов.

Награды за авиабазу на этот раз вручали скупо. Слишком тяжелая обстановка складывалась на передовой, а три авиационных полка, принимавших участие в налете, потеряли более двадцати самолетов.

Николай Слобода, возглавлявший диверсионную группу, получил орден Отечественной войны, Слава Фатеев и Паша Юркевич — медали «За отвагу», еще трое-четверо были награждены медалями «За боевые заслуги». Командира отряда Маркина на этот раз обошли. Юшин имел к нему какие-то претензии и брюзгливо выговаривал:

– Ты за подводную лодку сразу два ордена отхватил и очередное звание досрочно. Хватит с тебя, а то избалуем.

Фатееву, еще не оправившемуся от ран, дали отпуск на десять дней. Вечерами встречались с Машей. Как-то раз состоялся разговор о будущей жизни. Оба решили, что поженятся.

– Где только жить после войны будем? — спрашивал Слава. — У меня в Сталинграде не дом, а халупа, да и та в овраг скоро сползет.

– Можно у меня, — предлагала Маша. — Дом просторный, на берегу Суры, кругом лес, грибы, ягоды. На той стороне заливные луга и озера. Рыбалка знаешь какая? Сомы по два пуда попадаются, карась на удочку как сумасшедший клюет.

– Примут твои? — слегка ломался Славка. — У меня за душой, кроме штанов да ботинок, ничего нет.