Михаил Толкач - Десантники Великой Отечественной. К 80-летию ВДВ

И тут завертела железная вьюга – взбесились вражеские минометы и орудия: площади были пристрелены фашистами заранее.

– В лес! – кричал истошно Тимошенко.

– Вперед, вперед, ребята! – просил Дранищев, опережая неразворотливых парашютистов.

– Еще немного, сынки! Давайте в лесок! – звал на правом фланге комиссар Никитин. Он все чаще оглядывался, придерживая и подволакивая ногу. Осколок врага догнал, Дмитрий Пантелеевич ощущал, как сапог наполняется чем-то теплым и липким…

К рассвету стрельба на речке Поле прекратилась. Утихла стальная метель на «нейтралке». На притаявшем снегу чернели неподвижные люди. Кучно и в одиночку. Темными кляксами виделись воронки от снарядов и мин. И солнце вставало в кровавом полукружье отшумевшей бури.

Сысой Лаврентьевич Снегирев со станции Чепца Удмуртской АССР воевал в составе 2-го отдельного батальона МВДБ-1. Испытал себя в тылу немцев: громил фашиста, сам отбивался, голодал и мерз в снегах под Демянском. Не всегда вел себя умело – деревенский парень без выучки! Но его ободряло поведение боевых товарищей. Он брал с них пример. Замполитрука Михаил Николаевич Сутыгин ловко приноравливался к обстановке, управлялся с лыжами, как заправский гонщик. А когда выходили к своим, то лично проводил ребят до гребня обрыва и вновь спускался, чтобы помочь слабым. А ведь вокруг бушевало огневое пекло – самому бы уцелеть!..

«Старшина нашей второй роты Черезов Александр Николаевич, ну прямо молодчага! – говорил ветеран-десантник Снегирев. – Ранен был в правую ногу. Строй не оставил. И в разведку первым вызвался. Лыжню торил для других. А когда пошли к своим, навалился на немецких караульщиков автоматом, гранатой, финкой!.. Вот какие комсомольцы дали мне путевку на военный поход. Разве мог устоять фашист против таких ребят?.. То-то ж, не мог…»

«Нам нужно было преодолеть прифронтовую дорогу. Именно преодолеть. Обнесена была ледяными валами с редкими проходами. Да еще траншеи и окопы противника. А мы – на лыжах. Да и силенок поубавилось за сорок суток похода. Тут энергичность и решительность проявил Иван Михайлович Тимошенко, и наша группа с ним вырвалась к реке, – пишет Ф.П. Дранищев из Ленинграда. – При подходе к дороге, в 10–15 метрах от лыжни, я заметил группу людей. Там был и Н.Е. Тарасов, его ординарцы и какие-то командиры. Они, прикрывшись плащ-палаткой, освещая фонариком карту, что-то обсуждали. «Николай Ефимович, что случилось?» – спросил я Тарасова. «Все в порядке. Давайте вперед, вперед и не останавливайтесь! Подбирайте раненых!»

Вместе с другими десантниками я спустился в лощину. Она была завалена ветвистыми деревьями, срубленным кустарником. Для лыжника, к тому же обессиленного, такое препятствие почти неодолимо. Карабкались. Перекатывались. Бежали без лыж. Скорее из этой засеки!.. Немцы были отвлечены на время разведывательными группами Малеева и Куклина. Рядом со мною очутился А.И. Сергеев. Вместе пробивались на ту сторону…»

«Днем наша группа, человек сто пятьдесят лыжников, приблизилась к немецким траншеям и блиндажам, – сообщает из села Сепыч Пермской области Иван Габов. – Лежали, как сурки, затаившись. Слышно было, как говорили немцы, как они пилили, как падали деревья. Так до темноты. Старшим у нас был младший лейтенант В.П. Журавлев. В ночном мраке позвали к нему. А туман – глаз коли!

– Будем прорываться, ребята! Разведчики установили, где идти. На опушке траншея немцев, там только дежурные. Потом тракт. За ним высоковольтная линия. Возможно, охраняется. Там просека. И речка. За ней – наши. Речка – нейтралка…

Так и пошли. Без шума. Без «ура». Неслись как на крыльях. Траншеи перемахнули, смяв дежурных караульщиков без выстрела. И тракт пересекли удачно – молодцы разведчики, вывели на расчищенный промежуток дороги. Очухались гитлеровцы, ракеты пустили. Команда: «Ложись! Падай!» Да где там, разве кого положишь – свои рядом. Только вперед. Слева ударил пулемет. Нырнули под обрыв речки и – мертвая зона. Хватаем раскрытыми глотками воздух. Трем глаза – залило потом. Шевелим ногами: целы ли лыжи?!

Начался обстрел минами. Одна жахнула рядом со мной… Очнулся – темно. Поднял голову – в глазах красно-белое кино. Пополз – голова вновь в снегу. А жить так хочется, царапаю голыми пальцами застывший ночью снег, вперед и вперед… Может, сто метров, может, двести пропахал носом – туман багровый в глазах. На рассвете меня подобрали разведчики артиллерийского дивизиона, принесли в землянку. Как потом я узнал, к своим вышло нас с Виктором Журавлевым двадцать восемь человек. Попали на позиции 86-й стрелковой бригады».