Максим Шахов - Концентрация смерти

– Ну, ты даешь, командир! – крикнул у Прохорова за спиной Фролов. – Умирать буду, вспомню. Что ж ты нам ничего не сказал?

– А не сказал, потому что и сам подумать не успел. Все само собой получилось.

– Врешь!

Михаил смотрел перед собой. Самолет был надежным, это сразу чувствовалось. Штурвала слушался идеально, шел по воздуху ровно, словно пароход по реке. Оно и немудрено, создавался «Юнкерс» еще в конце двадцатых годов как пассажирский самолет. Осуществлял большинство рейсов по Западной Европе. Возил богатеев. По стеклу потекли капли.

– Что такое? – забеспокоился Фролов.

– Просто в облака входим, – усмехнулся Прохоров. – Посмотрим сейчас на них сверху. Сам убедишься, что Бога с ангелами на них нет.

– Не юродствуй, Миша. Кто, как не Бог, нам сейчас помогал?

– Опять ты за свое, – вздохнул Прохоров.

«Юнкерс» вышел из облаков. Солнце резко ударило в кабину, залив все пронзительным светом. Щурясь на ослепительный диск светила, Михаил блаженно произнес, обращаясь к самому себе:

– На восток идем.

– Чего ты сказал?! – не дослышал Фролов.

– Кузьмин не вывалился?

– А то! Еще и мешки с собой прихватил. А с этим что делать? – Илья посмотрел вниз.

Только сейчас Прохоров вспомнил об убитом командире «Юнкерса», лежавшем в узком проходе.

– Сейчас разберемся, дай высоту набрать.

Выйдя на отметку в четыре тысячи метров, Прохоров выбрался из-за штурвала.

– Ты чего? – забеспокоился Илья, поглядывая на покачивающийся штурвал и пустое кресло пилота. – Рули, разобьемся.

– Не разобьемся. Я автопилот включил. Самолет сам собой управляет. С курса не собьется.

– Ну, немцы и горазды придумывать.

– И у нас такое есть. Потащили.

Прохоров тащил мертвеца за одну ногу, Фролов за другую. Кузьмин все еще держался мертвой хваткой за стойку неширокой лавки, проходящей вдоль борта самолета, и косился в открытый люк. Холодный ветер врывался в грузовой отсек.

– Пособи.

Втроем мужчины выбросили за борт мертвого командира, тот, перевернувшись в воздухе, исчез в облаках, оставив на память о себе «парабеллум» и лужу крови. Никто не стал залезать ему в карманы.

– Будет кому-то подарочек с неба. Надеюсь, он не на рыночную площадь упадет, – проговорил Михаил.

Шутка поддержки не нашла. Все посерьезнели. Прохоров закрыл люк, в отсеке стало спокойно. Метавшаяся лента туалетной бумаги осела на пол.

Ровно гудели двигатели, под крыльями «Юнкерса» медленно проплывали кучерявые облака. Изредка в разрывах можно было рассмотреть землю. Солнце, светившее сквозь иллюминаторы, нагревало остывший самолет.

– Тут и обогрев где-то должен быть. Только не знаю, как он включается, боюсь что-нибудь не то нажать, – признался Михаил.

– Посадить самолет сможешь? – спросил Фролов. – Я слышал, это самое сложное. Взлететь-то и дурак сможет.

– Враки. Взлететь тоже голову нужно иметь. А посадить, смотря где, – отозвался Михаил. – Эту махину на вспаханное поле не посадишь. Тут или нормальный аэродром нужен, или грунтовка.

– Порадовал. Нам потом что, с парашютами прыгать? – Илья пнул ногой лежавшие под лавкой парашюты.

Кузьмин смотрел с тоской в глазах. С одной стороны, все обошлось, с другой – было неизвестно, что ждет впереди. Беглецы в буквальном смысле зависли между небом и землей.

– Они же истребители поднять могут, – осторожно заметил он. – У нас вооружение есть? Пушка авиационная, пулемет крупнокалиберный?

– Это пассажирский транспортник. На нем вооружения нет, – отозвался Прохоров.

– Топлива докуда хватит? – прищурился Фролов.

– Датчики чуть больше половины показывают. Думаю, они собирались в Берлин лететь. Вот только кто знает, сколько эти двигатели жрут? Мощные.

Кузьмич подал Прохорову рифленый армейский термос.

– Там кофе, глотни.

Летчик открутил крышку. Давно забытый запах кофе приятно ударил в нос. Прохоров сделал несколько глотков. Напиток еще не успел остыть.

– Вот что такое счастье, – мечтательно произнес он, даже не задумываясь о том, что пьет кофе, приготовленный, возможно, женой убитого им командира «Юнкерса».

– И не говори, командир, – отозвался Фролов.

Взгляд Михаила остановился на ящике. Доски местами раскололись, отскочили, он попытался оторвать одну, но тут же поморщился от боли, давало о себе знать раненое плечо.

– Посиди, командир. Нам твои руки целыми нужны, – обратился к нему Илья. – Кузьмин пусть тебя перевяжет, а я грузом займусь.

– Согласен. Ты же у нас главный мародер, – криво усмехнулся Михаил, присаживаясь на лавку и сбрасывая рубашку.