Владимир Буевич - Малыш и Странник

Прозвучала команда „Взвод подъём“ и палатка наполнилась шуршанием одежды, позвякиванием оружия и амуниции. Часть ещё спала, лишь одинокие дневальные провожали взглядом разведчиков ускоренным шагом направляющихся в парк. Двигатели машин и „БМП“ уже басовито гудели, разрывая предутреннюю тишину. Перед выездом начальника колонны майор Колесников построил весь личный состав и провёл инструктаж. Кратко, но чётко и доступно он разъяснил действия и обязанности различных подразделений во время движения, вынужденных остановок в пути и при отражении возможных вражеских атак. Наконец все указания и инструкции были выданы. Команда „По машинам“ привела в движение все вокруг, экипажи и команды спешили занять свои места. После короткой паузы в небо взлетела зелёная ракета, а в наушниках шлемофонов раздалась команда „Вперед“ и колонна машин стала выстраиваться в походный порядок на дороге к „КПП“.

Первым выполз танк-тральщик, за ним: командный „БТР“, с отделением сапёров на броне, „Крокодил“, с зенитной установкой на кузове, далее пошли по порядку — 4 машины с грузом, „БМП“, 4 машины + „Крокодил“ с „ЗГУ“, 4 машины + „БМП“, 4 машины + 2 машины рембата и замыкающая „БМП“. Всё это ревело, рычало и, поднимая облака пыли, двигалось по направлению к „КПП“.

Миновав его, колонна выбралась на асфальт, и движение ускорилось. Связь поддерживалась по радио, пока в основном шли одни указания по скорости движения и интервалу между машинами.

Первый десяток километров пути был относительно спокойным, мерное покачивание „БМП“ по неровностям дороги и монотонное урчанье мотора успокаивало и убаюкивало. Бойцы, лежащие на броне, мирно дремали. Утреннее солнце, поднимаясь из-за горных вершин, слепило глаза и они невольно, сами собой закрывались, но командиру машины спать не положено, и Володька мужественно боролся с дремотой. По совету Иссы он грыз сухари и болтал по внутренней связи с механиком.

Внезапно поступила команда: „Внимание на обочины“, колонне предстояло пройти довольно длинный участок зелёнки и вероятность нападения духов возросла. В одно мгновение колонна ощетинилась стволами орудий и автоматов, дистанция между машинами сократилась. Создалось впечатление, что сжалась гигантская пружина и при первой же возможности сработает спусковой механизм, освобождая, скрытую до времени, разрушительную энергию. Где-то впереди зарокотала „ЗГУ“, но сигнала открывать огонь не последовало, лишь команда „Усилить внимание, влево“. Как потом выяснилось, оператор-наводчик „ЗГУ“ просто заметил подозрительное движение в кустах и дал предупредительную очередь в глубь зарослей.

Миновав зеленую зону, колонна вновь растянулась зелёной гусеницей по дороге, и все успокоились. Постепенно дорога стала прижиматься к горам и, если раньше до ближайших отрогов было несколько километров, то теперь метрах в 300 поднимались крутые склоны гор, с другой стороны дорогу поджимало глубокое ущелье, по дну которого текла река. Всё чаще стали попадаться следы былых нападений на колонны. В ущелье то тут, то там валялись искорёженные взрывами и огнём останки наливников, корпуса „БТРов“, коробки танков с оторванными башнями и другая, изувеченная до неузнаваемости, техника. Исса находился на замыкающей „БМП“ и пришлось Володьке по внутренней связи спрашивать у механика: „Почему техника сброшена в ущелье?“. Тот ответил: „Пострадавшая от нападения техника, которая не подлежит ремонту, просто сталкивается с дороги, дабы не мешала проезду остальным“. Ещё он сказал: „Дальше около двадцати километров будет идти самый опасный участок пути, тут духи чаще всего устраивают засады“. В подтверждение его слов в наушниках прозвучала команда: „Внимание налево и вверх“, стволы „ЗГУ“ и „БМП“ задрались вверх, как бы предупреждая: мы готовы принять бой. Но сегодня либо у духов были другие задачи, либо нам просто везло и ни одного выстрела так и не прозвучало. От вида разбитых машин в ущелье и от чувства возможной опасности в сознании Малыша вдруг зародились строки стихов.