Сергей Зарубин - Тропой разведчика

Сергей машинально вскрыл второе письмо.

«Сообщаю, сынок, что не стало у нас твоей мамы. Не дождалась она тебя, померла. Перед смертью долго болела. Все говорила, что в нашей семье ты самый маленький, просила написать, чтобы ты берег себя. Отмучилась бедная Анастасия Федоровна…»

Эти известия сломили Сергея. Он с трудом добрался до чьей-то койки и упал на нее. Его отвезли в санбат.

Много было потом у него времени, чтобы вдоволь наговориться с Кочетковым. Шли на запад наши вой-ска, двигался за ними и санбат. В госпитале, на станции Ново-Дугино, недавно отбитой у врага, друзья поправились. Иван Кочетков — от раны, Сергей Матыжонок — от нервного потрясения.

Рану Кочетков получил у дороги, куда он направился по приказанию сержанта. Не дождался радист легковой автомашины. Он услышал взрывы гранат на хуторе Выселки и понял, что там произошло. Мимо него проезжала машина с горланящими гитлеровцами, Кочетков не удержался и в упор обстрелял ее из автомата. Уже у самого леса его настигла вражеская пуля. Пуля вспорола кожу на лбу. Ранение было неопасное, но солдат, у которого кровью заливало глаза, потерял направление. Несколько дней раненый и голодный Кочетков полз на восток. Встретившись с наступающими частями нашей армии, он узнал, где находится 64-я стрелковая дивизия, и добрался до штаба. Здесь он рассказал обо всем, что произошло в дни разведки в тылу врага.

Когда Сергей выписался из госпиталя, его вызвали в штаб дивизии.

— Здравствуй, старшина, — протянул руку начальник штаба. — Поздравляю с новым званием! Ну, жив, здоров? Значит, будем готовиться к новым боевым делам?

— Я готов, товарищ полковник. Хочу только спросить… Я ничего не знаю о результатах разведки. Следствие вели, хотели меня судить…

— Вы еще не знаете, что сделали? — удивился начальник штаба. — Вы один из первых сообщили о начавшемся отходе немцев с одного из участков Ржевского плацдарма. Мы немедленно доложили об этом командующему армии и в штаб фронта. Там уже были подобные сведения. Немедленно сыграли боевую тревогу и, как видите, наступили гитлеровцам на хвост. Видели, сколько танков, орудий и автомашин побросал противник? А насчет следствия… Это дело рук капитана Березовского. Нет его теперь в нашей дивизии: не место таким людям в разведке.

В комнату вошел командир дивизии.

— Старшина Матыжонок, — представил Сергея начальник штаба.

— Слышал, слышал про твои дела, — сказал командир дивизии. — Молодец! Застрелил мерзавца, разлагавшего взвод, с честью выполнил боевой приказ. А знаешь, разведчик, кто был тот офицер, которого ты уничтожил в легковой машине? Лучший стрелок фашистской Германии, полковник войск СС фон Вейцель. «Научные» труды имел. Сотни советских людей убил этот гад. За то, что ты уничтожил фашистского выродка, — отцовское спасибо! Но и поругать тебя нужно, старшина, очень крепко! Проявил беспринципность: не доложил вовремя о положении во взводе. Еще поговорим об этом… Пойдем.

В своей комнате генерал молча открыл сейф, вынул красную коробочку и сам прикрепил к гимнастерке разведчика орден Красной Звезды.

— Носи с честью!

Дивизия наступала, но недалеко от города Ярцева была задержана превосходящими силами врага. Приходил в разведроту начальник штаба дивизии и сообщил о секретном циркуляре гитлеровской ставки, попавшем в руки нашего командования. Немецким солдатам приказано возвести «несокрушимый смоленский вал», изматывать русских. Командованию дивизии крайне нужны «языки». Терпят поражения разведгруппы, возвращаются ни с чем… Сух и лаконичен полученный боевой приказ: отделению разведчиков во главе со старшиной Матыжонком выйти в поиск, скрытно подойти к объекту и внезапно напасть на него с целью захвата пленного.

Уже несколько раз отделение старшины Матыжонка выдвигалось «а нейтральную полосу. На бугре, сразу же за шоссейной дорогой Москва — Смоленск разведчики заметили блиндаж, метрах в трехстах от него бетонный колпак — пулеметную точку. Как только начинало смеркаться, слышалась музыка — немцы проигрывали одну и ту же пластинку. Это было сигналом. Пятеро немцев вылезали из-под колпака и по траншее шли в блиндаж на ужин. Наблюдатели заметили, что ужинать гитлеровцы шли организованно, группой, а возвращались к пулемету поодиночке, вразброд. Четырех любителей горячего супа |решено пропустить, а отставшего схватить.

Сразу же за речушкой, протекающей на середине нейтральной полосы, обнаружено сплошное минное поле. В бинокль хорошо видно проволочное заграждение в два ряда кольев и высокий лесной завал. Гитлеровцы вырубают лес, ночами возводят преграду для наших танков. Неизвестно, что там, за завалом: может, какие-нибудь ловушки, а мины наверняка. Потом разведгруппа выдвинется к траншее у шоссейной дороги. Там все и произойдет…