Сергей Тютюнник - Непримиримые (сборник)

Голос у командира глухой, но полк стоит не шелохнувшись, и каждое слово прочно оседает в молодых похолодевших головах. Все смотрят на мертвенно бледного Чахкиева, уважаемого за порядочность и деловитость.

– Руководство Северной Осетии обратилось за помощью к правительству России и к Министерству обороны. Нами получен приказ: немедленно взять под охрану важные народно-хозяйственные и административные объекты города и республики…

Опять пауза. Командир опускает голову, делает три шага вдоль строя и возвращается на прежнюю точку, вместе со всеми слушая эхо далекой автоматной очереди.

– …Я получил указание командира дивизии усилить караулы и выставить охрану у жилого городка для защиты семей военнослужащих – ваших жен и детей, товарищи офицеры!

Чихория смотрит на Иванченко. У того играют желваки и пульсирует висок.

– …Всех отозвать из отпусков и увольнений! В город никому не выезжать, включая членов семей! Каждому подразделению будет поставлена боевая задача по охране и обороне народно-хозяйственных или военных объектов…

Опять пауза. Холодный ветер треплет полу шинели командира полка. Заместитель по тылу Чахкиев стоит за его спиной с опущенной головой.

– …Разрешено применять оружие на поражение. Но – подчеркиваю – только в случае непосредственной опасности для жизни личного состава либо угрозы захвата или разрушения вверенного для охраны объекта. Желательно, конечно, избегать излишнего кровопролития…

Чихория сжимает кулаки, сердце его под жесткой шинелью распухает и уже не помещается в груди. Комполка продолжает свою речь глухим голосом, перебивая отдаленную пальбу:

– …По приказу командира дивизии тем подразделениям, которые будут охранять отдаленные от полка объекты, придаются военные врачи из медицинского батальона. Командирам всех степеней обеспечить личный состав, убывающий на эти объекты, сухим пайком на трое суток, максимумом боеприпасов и средствами связи…

На крышу казармы падает шальная пуля. Трескается лист шифера. Командир полка удивленно смотрит в раздувшееся от воды небо. Нет, это еще не дождь и не град, понимает он.

– Разойдись! – кричит. – Комбатам и командирам отдельных рот зайти в штаб полка!

– Это война, Саня, – тихо говорит Георгий, обращаясь к Иванченко.

– Хрен его знает, – ротный смотрит стеклянными глазами.

– Саня, Дудаев поддержит ингушей, – Чихория хватает своего командира за рукав. – Тут будет полная жопа огурцов!

– Жора, – Иванченко вздыхает, – я думаю, кому-то нужно, чтоб в драку ввязался Дудаев и появился повод для похода на Грозный.

Чихория цепенеет. Ротный выступает перед топчущимися в нерешительности и испуге солдатами и командует идти в казарму.

Георгий на ходу достает из кармана сигареты. Никто не обращает внимания на его разбитое лицо. Смотрят на крышу казармы, куда упала шальная уставшая пуля.

Толстомордый «Урал» с высокими бортами без тента ползет по разбитой дороге и пукает от натуги. В кузове сидят шестеро солдат в грязных ватных куртках. Среди них – Рамазанов, которого недавно после побега вернул в часть Чихория. Солдаты молчат, дрожа от волнения и воюя в душе со своим страхом. В кабине между водителем и Георгием сидит капитан Джаканов – медик, пользовавший Чихорию вчера вечером после драки. В узких азиатских глазах капитана бегают испуганные мышки зрачков.

– У вас что, даже бронетранспортеров нету? Как можно на грузовиках воевать? – перекрикивая рев «Урала», спрашивает медик.

– Нету, – отвечает Георгий. – У нас в дивизии почти все мотострелковые батальоны на «Уралах». Есть, правда, некоторые подразделения на БМП и БТР, но в основном – грузовики.

– Кошмар какой-то! Как считаешь? Конец двадцатого века, а у нас – в одной из самых мощных армий мира – бронетехники нет. Хорошо хоть, что не на телегах едем! – Капитан старается перевести эмоции страха в возмущение.

– Если и дальше так будут снабжать горючим, как сейчас, то скоро станем ездить и на телегах, – с кривой улыбкой говорит Чихория. – А ты не знал, что у нас по штату «Уралы»?

– Откуда? Я в медицинской академии изучал штатную структуру полка только на базе боевых машин пехоты и бронетранспортеров. Никому и в голову не приходило, что где-то их нет, – перекрикивает гул мотора капитан.

– А здесь давно служишь? – втягивается в разговор Чихория.

– Сколько б ни служил – что я знаю в своем медбате, кроме побитых морд, грибка на ногах и вывихнутых конечностей? Иногда, правда, аппендициты еще бывают… В любом случае у больных не спрашиваю, на чем они на учения ездят – на телегах или на БМП.