Виктор Бычков - Везунчик

– Помните, на Новый год, когда комендатуру в Слободе разбили, так он тоже ушел.

– Вроде, как его рук дело Ленька Петраков, – опять заговорил молодой с верху. – На льду за школой сошлись в тот раз. Щербичу повезло – первым выстрелил.

– Что вы о везении, о колдовстве? Глупости все это, – Антон сразу узнал голос Павла Скворцова. Он сидел на нарах прямо над ним. – Просто надо было мне лучше целиться, вот и все. И Леньке, земля ему пухом, проворней надо было быть.

– Я же говорю – везет, – не сдавался молодой партизан.

– Все правильно, – поддержал Павла кто-то пожилой, незнакомый Щербичу. – Пуля, она не выбирает, от стрелка зависит. Хотя, кто его знает, может и так? На войне чего только не бывает. В ту, первую с немцами, помню….

– Ванька застрелился! – в дверном проеме появился какой-то партизан. – Это от него ушел полицай, так он и застрелился.

– Да ты что!? – все в землянке забегали, заговорили, пососкакивали с мест. – Зачем? Да как такое могло случиться?

Некоторые устремились наверх, остальные замолчали.

– Ну и дурак, – заговорил опять пожилой. – Куда этот полицай от нас денется? Поймаем не сегодня, так завтра. Если за каждого негодяя стреляться, то я не знаю?

– Чекист Ваньку в оборот взял, – в землянку вернулся молодой партизан с верхних нар. – Вроде как спросил у него, мол, не специально ли ты так его плохо привязал? А тот, не думая долго, прямо около штаба ствол автомата себе в рот, да и…

– Я и говорю, что дурак, – опять голос пожилого партизана нарушил тишину в землянке. – А этот гаденыш после себя только трупы и оставляет. Но ни куда он не денется: сколько веревочке не виться, а все равно захлестнется она петелькой на его шее.

– Быстрее бы. А правду говорят, что этот Щербич другом был у нашего командира Михалыча? – шепотом спросил молодой голос. – Во, дела!

– Говорят, значит был. У Пашки спроси, он все знает, это его крестник, – пожилой закашлялся, и полез на нары. – Жизнь такие кренделя, бывает, выпишет, что ни в одной книжке не прочитаешь.

– Дядь Коля, а дядь Коля, – молодой партизан с верхних нар пристал к пожилому. – Ты не ложись, еще перекличка будет.

Лучше расскажи что нибудь. У тебя так складно получается, прямо заслушаться можно.

– Сказочника нашел. Отдыхай, раз война позволила, дала такой шанс, так ты и отдыхай, – пожилой разулся, бросил под нары сапоги. – Какая благодать! Пускай хоть ноги отдохнут. Им еще ходить и ходить.

– Ты бы лучше свою обувь перед входом на верху оставил, – недовольно пробурчал Павел. – Она у тебя как отравляющие газы – дышать невозможно.

– Терпи, боец, терпи, – ответил ему дядя Коля, удобней укладываясь на нарах. – Должен знать, откуда у солдата ноги растут, потому и воняют. Вот так то вот, товарищи дорогие. А сейчас дайте вздремнуть ветерану.

Антон лежал на глиняном полу, вжавшись в угол, слушал разговоры, что вели между собой партизаны, и мечтал лишь об одном – скорее уйти, раствориться в лесу, забыть эту историю как страшный сон. Главное – только бы не быть обнаруженным.

– Строиться на перекличку! – раздалось сверху землянки, и обитатели нехотя стали покидать свои места.

– Не дали старику вздремнуть, итить твою налево, – дядя Коля вышел последним, беззлобно поругиваясь.

Щербич опять остался один, смог сменить положение, откашляться, пошевелить затекшими ногами. Как долго это будет продолжаться? Как уйти из землянки? Идут ли его поиски там наверху, в лесу? Все эти вопросы не давали покоя, заставляли учащенно биться сердце.

Появилась, было, мысль выйти вслед за партизанами, опять укрыться под елью, а потом видно будет что делать. На дворе ночь, пойди, разберись, кто и где ходит. Но он тут же остановил себя: не знает ни расположения землянок, сколько их, где они, где находятся партизанские засады. Можно погореть как дважды два. Да и вряд ли утихла суматоха после его побега. Так что лучше пока быть здесь, под нарами.

– Я же говорю, что этот полицай после себя оставляет одни гадости, – пожилой партизан собирал свои пожитки, складывал их в котомку.

– А Михалыч поторопился, мне кажется, – Павел Скворцов уже стоял на входе со своими вещами, и поджидал остальных. – Даже если Щербичу и удастся пройти наши заслоны, все равно утонет в болоте. Без дяди Корнея там делать нечего.

– Может, надо было лучше поискать его здесь, в лагере, а не паниковать раньше времени, – молодому партизану явно не хотелось покидать обжитое место. – Не мог он далеко уйти, факт.