ИванычЪ - К чему приводит ИДЕАЛИЗМ или любовь к стране ВЕЧНОЗЕЛЁНЫХ ПОМИДОРОВ

О дедовщине в среде срочнослужащих я уже говорил, хотя и пережить то мне особо ничего такого и не пришлось, слава Богу. Сначала учебка, потом вполне благополучная часть. Так были мелочи, по сравнению с пехотой, например. Видимо всё-таки контингент был … покультурней, что ли, хотя встречались индивидуумы, но об этом уже было. Хотя, с другой стороны, что называть "дедовщиной?" А потом понятия "дедовщина" и "неуставные взаимоотношения" всё-таки следует разделять.

Вот, скажем, были две такие "игры".

"ДЕМБЕЛЬ В ОПАСНОСТИ" … все молодые, услышав этот крик-призыв, кидались к стенам и изображали подпорки, чтобы стены, значит, не упали.

"ДЕМБЕЛЬСКИЙ ПОЕЗД" … Две соседние койки изображают купе. На койках разваливаются дембеля. На тумбочке бутылка и кружки. Под койками молодые воины изображают качку вагона и стук колёс. Со стороны тумбочки, т. е. от "окна" купе кто-то размахивая полотенцем, обозначает ветерок из окна. Ещё двое, весной размахивают ветками с первыми листочками, или осенью голыми, эффект движения вагона значит, создают. Кто-то объявляет, подражая вокзальному репродуктору, что, мол, специальный поезд "ДЕМБЕЛЬ — 77", например, отправляется по экспресс маршруту: Градчаны — … конечной станцией была, сами понимаете, какая. В зависимости от места жительства лежащих на койке.

А ещё прогоняли зиму для увольняемых весной и соответственно лето для осенников. Происходило это за пять минут до полуночи в последний день февраля или августа.

Что это? Издевательства над молодыми или традиции прикольные. Не могу

судить, ибо было дело, и сам участвовал, когда "постарел".

Конечно некоторые другие развлечения старослужащих типа "ночного вождения" или "уговоров выключатели" носили оттенок некоего издевательства, но, тем не менее, ни вреда, ни боли никому не приносили. Скорее злой и не очень умный юмор. Но! Казарма, господа.

Другое дело — отношения в командирской среде.

"Дедовщина" среди офицеров и прапорщиков имела место, но была другого рода. Например — молодой, только закончивший училище, или только пришедший по замене в Группу, офицер считался, что называется "салагой". Все дежурства или повинность ответственного по подразделению в праздничные дни или выходные были его. Потом, по прошествии времени его сменяли другие в этом качестве. Но после замены, по прибытии в другую часть история повторялась. Как это не смешно. Конечно, были нюансы, связанные с должностью и званием, но среди равных какое-то время также такой офицер был "молодой".

А в общей массе командиры были такие же пацаны, как и срочники. И прикалывались и "шалили" и т. д.

Особой статьей гарнизонной жизни вообще и отношений среди офицеров был такой нюанс.

Есть несколько принципов, по которым строятся отношения в СА. Или, если хотите, принципы строительства. Один из них — принцип "курятника". Нагадь на нижнего, клюнь ближнего, нагадили на тебя — не кудахтай. Был еще принцип "леса" — все дубы и все шумят. Признание стопроцентным дубом — веточки в петлицы. Или, главный в "лесу" — лесник. Были ещё и другие, но подзабыл.

Немало людей, среди командиров строили свои отношения на этих принципах. Особенно те, кто усиленно делал карьеру. И подсиживали, и подставляли, и свои грехи перекладывали на других, лишь бы самим выглядеть белыми и пушистыми. Некоторые из тех, кто был такой изворотливый и не гнушался подобными методами и принципами и генералами стали. А многие талантливые и честные офицеры закончили карьеру максимум батальонными командирами, в лучшем случае. Хотя имели потенциал комдивов и выше.

Так что имели место в нашей военной жизни и бестолковость, и… а объяснение этому простое. И имя ему равнодушие. Основой был принцип — я, в своё время, жил вот так и даже хуже, так что же я буду, понимаешь…. Из этого всё и росло.

В полевсё было "по-взрослому". Первым делом батальон развёртывался поротно в боевые порядки. Имитировали, конечно. Потому что разнос между станциями помех, если реально, должен был составлять километры, чтобы друг другу не мешать, а нас строили в линеечку, как на показе техники. Узлы обнаружения и прослушки стояли в десятке метров от станции помех. И всё это работало в одном диапазоне. Ну, чего мы могли услышать, если рядом включалось высокое на глушилке. Но определённый смысл в таких выездах конечно был. Ведь средства выполнения задач были мобильные, и мы должны были уметь и станции развернуть и капонир выкопать и замаскироваться и прочая … прочая. А реальная работа происходила, когда мы выезжали для выполнения реальных задач на войсковые учения. То есть гадили потихоньку коллегам военным, когда они в поте лица повышали свою боевую подготовку в условиях приближенных к боевым.