Владимир Германздерфер - Путь израильского наёмника

– Влад, ты как Чапай.

– Да не ржи, ты. Наша задача войти и выйти.

– Может просто кинем взрыв пакет!

– Андрей, ты уже здесь?

– Ага!

– Теперь молчи и не умничай.

– Мне тяжело.

– А ты думал, легко будет?

– Ну, примерно так.

– Рыжий, смотри сюда, а не на таракана. Твои люди берут две комнаты справа, мои слева. Потом по коридору уходим.

– Я открываю дверь?

– Верно, Рыжий. Андрей бросает в каждую комнату гранату. Андрей, ты как всегда понял чётко? Кто первый заметит Анжелику, тот её и хватает. Пол моем, Анжелику выносим. На всё три минуты. Задание понятно? Повторять для особо одарённых надо?

– Я что? Чуть что, сразу Андрей.

– Действуем как можно чётче. Андрей, четыре презерватива готовы?

– Да.

– Оделись, подрыгались. Илия, что там на горизонте?

– Ничего. Анжелика болтает по телефону. Наверное с мужем.

– Откуда знаешь?

– Счастливая такая.

– А что так шумно у тебя?

– Да тут один решил на травке рядышком позагорать.

– Тебя не видно.

– Обижаешь, командир.

– Сними его! Эй, Илия, Илия!

– Всё. Выполнил.

– Ты что с ним сделал?

– Да набросил одеяло и вдарил.

– Надеюсь, не убил?

– Нет, конечно. Дышит, а может быть и нет.

– Главное, что не заметил.

– Командир, хватит обижать меня. Конечно, не заметил. Командир, чисто. Никого. Анжелика перестала болтать.

– Пора. Всем включить переговорники. Держать связь.

– Илия, ты где?

– Вот я. На три часа возле кучи.

– Какой кучи?

– А я почём знаю?

– Ага, вижу тебя за кучей навоза.

– Да ты что?

– Ага, не шевелись. Там двери медпункта. Всё, готовы? Стоим в линию.

– А может не надо?

– Андрей, пошёл! Кидай, Андрей, свои гранаты. Одна, вторая, третья, четвертая. Рыжий, пошёл!

– Первая комната – чисто. Вторая – чисто.

– Влад, вижу цель. Пищит. Заткнул рот.

– Быстрее! Швабрами махаем! Докладывайте.

– Первая комната – готова.

– Вторая – готова. Третья – готова.

– Влад, Анжелика кусается и вырывается.

– Терпи, Рыжий. Мы выходим. Всё. Все комнаты чистые. Дом зачищен. Две минуты 13 секунд. Стоп.

Шабат великое дело. Сколько про военные операции можно почитать, но ни одна из них не провелась в разгар шабата как наш «Шабатний писк».

– Выполнена на четвёрочку, потому что Андрей попал своей гранатой в Анжелику.

Теперь можно снять мокрые бронежилеты и лифчики. Каски и швабры лежат в углу.

– Рыжий, не ржи.

– Нет, Влад. Всё было классно! Спасибо.

Борька увидел Анжелику и спрятался под шкаф. Наверное, вспомнил, как она однажды принесла Дихлофос.

– Вы чё, с ума сошли?

– Командир, пленного не убили. Смотри, как кричит.

– Анжелика, это тебе компенсация.

Цветы, сворованные Илией с клумбы, немного испортили вид базы, но зато заставили рассмеяться Анжелику.

– Ну, вы и дураки.

– А кто спорит?

– Я ничего не поняла. Думала, террористы напали. Вы всё так быстро провернули.

– Пойдёшь с нами в Макдональдс.

– Пойду. Мне с вами ничего не страшно.

– Рыжий, а ты?

– У меня патруль. Спасибо, Влад, ещё раз за операцию. Поржал со своими архаровцами вдоволь.

– Бывай, до встречи.

– Бывай.

– Андрей, что там у нас с машиной?

– Всё в порядке.

– Пяти минутная готовность. Для тебя, Анжелика, десяти.

– Я сейчас мигом, Влад.

И был после операции «Шабатний писк» весёлый праздник с кока-колой, гамбургерами и чипсами. Пива конечно нельзя. Ну и пускай начальство думает что нельзя…

Снег за окном падает, не останавливаясь. Смех, крики на разных языках. Запах ароматного кофе, вкус лепёшек и ещё много всего. Сижу в номере гостиницы на горе Хермон. После вчерашнего катания на лыжах всё болит и ноет. Особенно досталось коленям.

– Чёрт, какой же я старый! – это первые мои слова, услышанные миром в это зимнее утро.

Сегодня такой же день, как и вчера. Крупные снежинки, беспрерывно падают с неба как обрывки белой бумаги, делая слой снега всё толще и толще. Это хорошо – значит мягче будет падать. Лыжи, взятые на прокат, стоят в углу и ждут, когда же на них начнут кататься. Не, мы не дураки. Убиться с этой горы очень даже легко. Вчерашние наши попытки покататься, отбили у меня попу и желание ещё когда-нибудь заниматься этим гиблым делом. Когда смотришь по телевизору, как едут на лыжах, всё выглядит иначе. Красивые, изящные тела. Лёгкие, грациозные движения. Милые, румяные красотки в облегающих костюмах. Праздничное настроение, лёгкий морозец, слепящее солнце. Вот именно за этими впечатлениями мы с Илией и приехали сюда. Андрей тоже должен был ехать с нами, но в последний момент вдруг поумнел и отказался. И правильно сделал. Вчерашний день был самым настоящим кошмаром. Сначала была попытка запрыгнуть в этих дурацких лыжах на катающиеся лавочки. Потом страх, что трос подъёмника оборвётся под весом этого бегемота в горнолыжном костюме. И дёрнул меня чёрт сесть с ним на одно креселко без парашюта. Дальше надо было спрыгнуть на ходу с этой карусели для великанов. Потом была сверхбыстрая погоня за лыжами. Я так и не понял, кто на ком ехал: я на лыжах или лыжи на мне. Какие-то части нашего тела ехали, какие-то падали. Потом опять ехали, катились и падали. Под конец я чувствовал себя таким равномерным снежным комом. И ещё, после этой чудо-горочки я на сто процентов уверен, что кости у меня резиновые. Ну, во всяком случае, они гнуться во все стороны. А как весело было всем, кто находился на горке, наблюдать за двумя кеглями. Ободряющий смех поддерживал нас всю дорогу и не давал унывать. Мы с Илией не сдавались. Старались ехать как олимпийцы по телевизору. Крутили попой, переставляли лыжи и прижимали коленки друг к другу. Но это больше походило на скоростной спуск. Причём у Илии это был слалом на сноуборде. Потому, как одна лыжа ускакала от него в самые первые секунды, и он вместил две свои ласты на оставшуюся бедолагу. Надо будет поинтересоваться, из какого материала она сделана. Крепкая штука, раз выдержала такой перегруз. И во всём этом виноват был я. Не надо было отказываться от инструктора. Но ведь никто не знал, что у нас будет всё так запущено. Экстрим был полный. Но что удивительно, под конец мы умудрились собрать все ноги, все руки и даже все лыжи. Хотя я, наверное, ещё раз залез бы на эту горку только для того, чтобы посмотреть как двухметровый столб несётся с расставленными в стороны руками и криками: «Лыжню!!!».