Лев Савельев - Дом Павлова

Павлова предупредили по телефону, и Рамазанов на своем посту у входа в траншею уже приготовился к регулированию движения. С разведчиками: появился и Мосияшвили. Проводником он стал попутно — сегодня была его очередь идти к волжскому спуску, на кухню. В Доме Павлова существовал строгий порядок: пулеметчикам (взвода Афанасьева еду приносили из пулеметной роты; посыльный от Сабгайды ходил на кухню роты противотанковых ружей. А питание для стрелкового отделения и для минометчиков приносил из седьмой роты тот, кого выделял Павлов. На этот раз Мосияшвили притащил ведерный, вкусно пахнущий термос. Павлов гостеприимно пригласил разведчиков разделить ужин.

— У фашистов такой каши не получить!

Гости поблагодарили, но отказались. Надо торопиться. На обратном пути — с удовольствием!

— Ладно, пусть на обратном, — согласился Павлов. — Накормим и тех, кого с собой притащите. Каши в термосе хватит, так что ведите, не стесняйтесь…

— Сегодня из этого термоса кормить чужих, пожалуй, не придется, — ответил Лосев с усмешкой. — А денька через три еще одну порцию каши готовьте…

Уточнив полученные в штабе полка сведения о знаках, расставленных на минном поле, еще раз выяснив, как найти замаскированный проход в проволочных заграждениях, разведчики направились в тоннель.

Лосев не зря сказал, что с кашей для гитлеровца придется повременить, «Языка» с налету не возьмешь. Прежде всего — высмотри хорошенько облюбованное место, подползи как можно поближе и замечай. Все замечай! Ни один звук не оставляй без внимания. Высмотри, когда меняются посты, изучи их привычки, «познакомься» с вражескими часовыми хотя бы на расстоянии. Узнай, когда у них завтрак, когда обед и ужин. Выследи подходы…

На все это как раз и уходит два-три дня.

Выбравшись из тоннеля, Лосев слился с землей. Беззвездную ночь, как всегда, прорезал огненный пунктир трассирующих пуль. Вспышки ракет-парашютиков по-прежнему освещали площадь. Вот и молчаливые вражеские траншеи. За ними — развалины домиков. Это отсюда бьют минометы… Главное теперь — ничем себя не выдать. Малейший шорох — и все пропало. Тогда уже не до языка, глядишь — сам останешься тут навеки…

Вплотную за Лосевым так же бесшумно полз Дерябин. Остальные трое — Сапунов, Попов и даже Хватало — остались по ту сторону проволочных заграждений. Пока идет, так сказать, первое знакомство с будущим языком.

Проползли метров тридцать, и по знаку Лосева разведчики залегли у большой воронки. До противника совсем уже близко. В свисте пуль, визге мин и гуле отдаленных артиллерийских раскатов — среди всего этого шума войны Лосев умеет улавливать каждый посторонний звук. Вот раздаются глухие удары — ясно: поблизости роют землю… Ага, вот она и траншея, которую копают. Сколько же их там работает? Судя по частоте ударов — один, не больше. Вспышка ракеты даже осветила долговязую фигуру. Что ж… Неплохо. Все же нападать рано. Надо убедиться, что копает он в одиночку. Выдержка. Выдержка прежде всего.

Проходит час, другой… Глухие удары прекратились. Видно, ушел отдыхать. Пойдем спать и мы…

Вылазка повторяется на следующий вечер.

Как и накануне, траншею все еще роют. И, судя по всему, работает опять только один. И действительно: вскоре разведчики разглядели, как долговязая фигура со вскинутой на плечо лопатой медленно вылезает наверх и не спеша уходит в сторону домиков. Не тот ли это самый солдат, что и вчера? Если это какой-нибудь проштрафившийся выполняет заданный урок, то работы ему хватит надолго.

Пройдут сутки, и все выяснится.

На следующий день Лосев и его товарищи не появлялись в Доме Павлова. Они долго шушукались у себя в блиндаже, а затем вышли наружу. Прижавшись поближе к косогору — так меньше шансов угодить под шальную мину, — разведчики устроили маленькую репетицию…

Наступает третья ночь. Позади ход сообщения с его проклятой, поперек стоящей стеной, пройден тоннель, ведущий из Дома Павлова на площадь Девятого января, а вот и знакомая дорожка к тому месту, где роет гитлеровец. Там ли и он сегодня, наш старый знакомец?

И ленив же он, черт! За двое суток работа почти не подвинулась. Все на том же месте копает… Но ничего. Скоро отдохнет…

Теперь вплотную друг к другу ползут уже четверо. Пятый, Попов, остался прикрывать отход.

Ловкий бесшумный прыжок. Лосев и Хватало в траншее. Движения точные, четкие — они отработаны на дневной репетиции. Мгновение — рот забит плотным кляпом… Не успел долговязый и опомниться, как его уже уволокли.