Иван Бережной - Записки разведчика

Комиссар говорил медленно, время от времени обращался к карте, которую я расстелил на траве. Он говорил подробно. Видно было, что обстановка в ближайших районах ему хорошо известна. Мы проговорили около часу.

– Когда вы выступаете? — спросил он под конец беседы.

– Думаю не задерживаться. Выход наметили на завтра, — ответил я и добавил: — У нас случилась неприятность – отказала рация. Нет ли у вас опытного радиста или мастера?

Комиссар подумал минуту, покачал отрицательно головой и сказал:

– Нет. Мы сами связь с Большой землей поддерживаем через Емлютина.

Итак, мы вынуждены были идти на задание с неисправной радиостанцией.

На нашу просьбу выделить проводника на один-два перехода до выхода из Брянского леса комиссар Эсманского партизанского отряда сказал:

– Насчет этого не беспокойтесь. Я вам дам такого проводника, который проведет вас под носом у немцев. Он позвал:

– Вася, иди-ка сюда!

Подошел уже знакомый нам парнишка в белой рубашке, заправленной в большие, не по росту, военные брюки. Голову его покрывала потрепанная кепка. На ногах были надеты немецкие сапоги с широкими голенищами.

– Прошу любить и жаловать. Можете надеяться. Не смотрите, что он маленький. Мал золотник, да дорог. Он вывел из леса много групп. Ему знакомы все тропки, — представил комиссар нам проводника.

– Василек, поступаешь во временное подчинение капитана. Смотри, не подкачай.

Васе было лет тринадцать-четырнадцать. В таком возрасте мальчишки мечтают о подвигах и необычайных приключениях. И он ничем не отличался от сотен школьников его возраста; наверное, так же грезил далекими путешествиями, полными неожиданностей и опасностей… Некоторое время мальчик, смущенный похвалой командира, стоял с опущенной головой и искоса посматривал на окружавших его десантников, потом, пересилив смущение, посмотрел мне в глаза. Открытый смелый взгляд и чуб, приподнятый вихром, придавали ему лихой вид, а карие чистые глаза излучали столько тепла, доверчивости и готовности сделать что-либо полезное, что невольно с первого взгляда проникаешься к мальчишке чувством уважения и благодарности.

В отряд Вася пришел после того, как фашисты арестовали его мать за помощь партизанам. Отец ушел в Красную Армию, и о нем ничего не было известно.

Василек действительно сопровождал диверсионные группы, сам ходил в разведку и нередко приносил ценные сведения о противнике.

Нам рассказали об одном интересном случае, который произошел с юным разведчиком при выполнении задания.

Васе было поручено разведать противника в Больших Березках: подсчитать, сколько орудий и где они стоят, сколько кухонь, автомашин, узнать, сколько в деревне стоит офицеров и солдат. Пользуясь своим возрастом, Вася обычно беспрепятственно проходил по селам, занятым противником, и наблюдал за всем, что там происходило. И на этот раз, получив задачу, он незаметно прошел возле охранения немцев, блокировавших лес, благополучно достиг села Чернатского. При выходе из села он встретил группу немцев и полицаев.

– Откуда идешь? — спросил немецкий офицер через переводчика.

– Из Белых Березок, — ответил Вася и спросил: - Знаете такую деревню? Ее партизаны сожгли.

Вася знал, что ее сожгли немцы за то, что больше половины взрослого населения ушло в партизаны, но посчитал более безопасным не затрагивать немцев. Однако на этот раз ему не удалось избежать осложнений,

– Куда идешь? — последовал вопрос.

– В Большие Березки, — ответил Вася и для большей убедительности добавил: — Там у меня бабушка.

– Говоришь, бабушка? — переспросил недоверчивый переводчик. Он что-то сказал офицеру, а затем набросился на Васю: — Ты нам, парень, головы не морочь. Говори, кто тебя послал и зачем?

– Кто меня может послать, когда я сирота. Нет у меня никого. Отца и мать партизаны расстреляли, — еще раз решил Вася угодить немцам и полицаям. — Теперь иду к бабушке.

– Ты, щенок, еще врать будешь? Я тебе покажу, — полицай размахнулся и ударил Васю ладонью по лицу. — Говори, где партизаны? Кто тебя послал?

Удар был неожиданный и настолько сильный, что мальчик свалился и больно ударился головой о землю. В голове словно колокол звенел. Васе почему-то вспомнился в этот момент случай, когда он купался в речке и подлезал под опрокинутую лодку, а его дружки стучали по дну, — тогда тоже зазвенело, но не было больно… Вася от боли, обиды и страха заплакал. Слезы стекали по запыленному лицу, оставляя неровные канавки. Он поднялся, вытер глаза тыльной стороной ладони и умоляюще посмотрел на окружающих, но встретил враждебные взгляды. Никто ему не сочувствовал. Помощи ждать от них не приходилось. От чувства одиночества ему стало еще страшнее. Юный разведчик понял, что легко от них не отделаешься.