Юрий Стрехнин - Избранное в двух томах. Том II

Вот об этой муке и шел разговор.

Завел его Аркадий Малахов, который прожил в блокадном Ленинграде самую тяжкую первую зиму и на себе испытал, что такое голод. Малахов сокрушенно сказал:

— Сколько хлеба гибнет, а народ в городе без куска…

— Давеча в подвал заглянул, — вспомнил Веретеник, — а там, среди прочего люда, детишек полно. Одной девчушке сухарь дал, как схватит! А мать отобрала, на троих делить начала.

— У наших обозников, я видел, коня осколком убило, — припомнил и Никулин. — Оставили того коня на улице, так мадьяры вмиг разделили. Один хвост остался. Вот до чего гитлерюга людей довел!

— Голодуют… Вот кабы ихние власти ту муку раздать успели…

— Раздали бы, держи карман шире! Гитлеровцы да салашисты небось никого к ней не подпускали, а стали драпать — подожгли.

— А не от снаряда загорелось?

— Может, и от снаряда… Хлеба гора, а рядом с голоду чуть не мрут.

— Вывезти бы ту муку, пока вся не сгорела, да жителям раздать! — горячился Малахов. — Склад-то на «нейтралке» стоит, не у гитлеровцев.

— Как вывезешь? Гитлеровцы дорогу просматривают.

— А если переулками да через пустырь? Где шли, там повозка пройдет.

— Разве когда совсем стемнеет? Чтобы фриц не углядел.

— Устроим-ка субботник! — предложил Калганов. — Нам после поиска полсуток отдыха дано. Вот и используем. Подкормим здешний народ.

Разведчики охотно приняли предложение.

— Ну, если все согласны, будем действовать! — Калганов распорядился: — Любиша! Возьми с собой Никулина, Веретеника и Малахова, пройдите по подвалам, где прячутся жители. Объясни людям, что мы хотим добыть для них хлеб. Расскажи, где эта мука, как ее можно достать. Спроси, кто хочет нам помочь. Скажи, что требуются крепкие мужчины, которые смогут таскать мешки. Отберите человек десять. И зайдите по пути к нашим солдатам-обозникам. Попросите у них на время хотя бы одну повозку. Объясните, для какого дела, — не откажут. Организуйте!

Пока Любиша Жоржевич, незаменимый как переводчик, Никулин и Веретеник «организовывали» грузчиков и повозку, Калганов пошел к командиру стрелковой роты, через передовые позиции которой он намеревался повести своих матросов и мадьяр за мукой. Калганов попросил командира роты, чтобы пехотинцы, в случае если противник обнаружит «охотников за мукой», прикрыли их отход огнем. Подивившись тому, что затеяно столь рискованное дело, командир роты дал согласие. Мало того, он связал Калганова с командиром минометчиков, находившимся на том же наблюдательном пункте, и тот обещал в случае чего поддержать огоньком.

Уже опустилась декабрьская ночь, когда через наш передний край по примыкающим к железной дороге улицам Будафока перешли под командой Калганова пять разведчиков — Никулин, Малахов, Веретеник, Максименко и Неверов. За ними ехала повозка, запряженная парой лошадей, и шли с десяток добровольцев-мадьяр.

Было темно и тихо. Разведчики пробирались переулками и пустырями, прячась в тени зданий. Им удалось благополучно, вместе с мадьярами и повозкой, пройти к горящему пакгаузу.

За время, пока готовилась эта экспедиция, огонь успел распространиться и все дальше полз по штабелям мешков. В некоторых местах мука горела уже сильно, взбрасывая к потолку склада языки чадного, жирного пламени. И может быть, оставалось немного до той минуты, когда весь склад займется огнем… Тушить? Но тушить было нечем. Да и некогда.

Поставив одного следить за противником и спрятав повозку за углом склада, разведчики вместе с мадьярами бросились в пакгауз. Хватали тяжелые, горячие, местами уже тлеющие мешки, взваливали их на спины, тащили к повозке. Как только повозку нагружали доверху, кто-нибудь из разведчиков брался за вожжи и переулками гнал ее к нашей передовой — до нее было не особенно далеко, метров двести. Свалив мешки в одном из дворов сразу же за передним краем, лошадей рысью гнали обратно к пакгаузу.

Сделали уже несколько возок. Во дворе росла гора мешков. Но вот, когда пустая повозка, выехав из одного переулка, быстро пересекала широкую улицу, спеша к пакгаузу, в темном небе послышался протяжный прерывистый свист. Недалеко от повозки на камни мостовой грохнулась мина. Перепугавшиеся лошади подхватили повозку, галопом вынесли ее в переулок. Позади, на улице, грохнула еще одна мина, еще… В ответ полетели мины с нашей стороны.

Ни лошади, ни люди, сопровождавшие повозку, не пострадали. Но стало очевидно, что прежним путем муку вывозить нельзя. А другой дорогой с повозкой не проберешься.