Георгий Брянцев - Это было в Праге

— Что ты непостоянный человек.

— Подумаешь, психолог!

— Она очень доброжелательна ко мне.

— Ну, пусть думает так, как ей хочется, — согласился Нерич. — Меня не особенно волнует обвинение в непостоянстве.

Лоретта громко рассмеялась, и в это время в комнату вошла Божена. Ее осеннее драповое пальто было запорошено снегом. Снег опушил и густую прядь ее волос, выбившуюся из-под шапочки, снег лежал на ее длинных изогнутых ресницах.

Нерич с излишней поспешностью поднялся ей навстречу.

— Познакомься, — сказал он Божене. — Это моя землячка.

Лоретта по-мужски крепко пожала руку Божене.

— Я очень рада, что наконец узнала вас. Меня зову София.

— Я сейчас, — ответила Божена. — Отряхну только снег и разденусь.

И она вышла.

Некоторое время длилось молчание. Лоретта проговорила:

— У тебя прелестная жена. Просто красавица. На месте мужчины я молилась бы на нее.

— А я и молюсь, — пошутил Нерич.

Лоретта ничего не сказала на эту шутку, а только задержала на Нериче свой внимательный, изучающий взгляд. Божена, войдя, спросила Нерича:

— Ты обедал?

— Да.

— Я тоже. Но я надеюсь, наша гостья не откажется от чашки кофе?

— Если это не связано с большими хлопотами, — ответила Лоретта.

— Нисколько. Я скажу хозяйке, и она в одну минутку все приготовит.

Опять Нерич и Лоретта остались наедине. Он смотрел на деньги, продолжая колебаться: взять их или оставить на столе? И опять не решился взять. И как сейчас вести себя? О чем заговорить? По своей собственной недальновидности он попал в дурацкое положение. Лоретта считает, что Божена все знает о ней, а Божена не имеет о ней никакого представления. Разве трудно было своевременно рассказать Божене о Лоретте. Эта нечаянная встреча имела бы совсем другой вид. А сейчас Божена черт знает что может подумать.

Божена, вернувшись в комнату, села наискосок против гостьи и непринужденно сказала:

— Сегодня весь день у меня было отвратительное настроение, а как только вышла на улицу, обо всем забыла. Какой свежий воздух! Вы любите зиму? — спросила она Лоретту.

Лоретта движением головы откинула назад свои темные волосы и улыбнулась грустно, одними уголками глаз.

— С некоторых пор перестала любить. В войну для нас, партизан, зима была каторгой, бедствием, несчастьем. И теперь, как только увижу снег, — она резко передернула плечами, — сейчас же у меня перед глазами встают полураздетые, плохо обутые, обмороженные товарищи. Страшно!

— София — жена того рабочего, о котором я тебе говорил, — повернулся Нерич к Божене.

Божена, не спуская глаз с Лоретты, спросила:

— Какого рабочего? Я не помню.

— Которого я лечил. Потом его нашли убитым.

— А-а-а! — вспомнила Божена и подумала с досадой: «Какой он нечуткий, Милаш! Можно ли при ней говорить об этом! Ведь ей же тяжело».

Лоретта опустила голову.

Божена резко переменила тему разговора.

— Вы во время войны были вместе? — спросила она, переводя глаза с гостьи на мужа.

— Нет. Мы были в разных соединениях, — ответила Лоретта.

Вошла хозяйка, старая и рыхлая женщина. Она несла большой поднос, на котором стояли кофейник, молочник, сахарница и чашки.

— Там подошла машина, — сказала она Неричу. — Требуют вас.

Нерич выбежал, а возвратившись, стал торопливо одеваться.

— Это за мной. На заводе несчастный случай… рабочему повредило руку вальцами. Если у тебя, Лоретта, мало времени, то я могу тебя подвезти.

Лоретта посмотрела на Божену.

— Ну, уж это совсем неприлично! — вспыхнула Божена. — Вы будете пить со мной кофе. Муж скоро вернется.

— Я с удовольствием останусь, — ответила Лоретта.

— Как хотите, — бросил Нерич уже в дверях. — Я вернусь и провожу вас.

У Божены не было никакой задней мысли, когда она удержала гостью. Просто она считала, что Нерич очень неделикатно обошелся со своей землячкой, предложив ей уехать с ним. Она поверила в то, что София действительно землячка мужа. За короткое время трудно, конечно, определить, что представляет собою тот или иной человек, но с первого взгляда София ей понравилась. В ней было что-то необыденное и привлекательное. В ее голосе и в глазах Божена почувствовала затаенную глубокую, но какую-то ласковую грусть.

Расставляя чашки, Божена в первый раз заметила деньги и пододвинула их к гостье. Та поняла ее движение и сказала:

— Это ваши деньги. Я вернула мой долг Милашу.

— Простите, — и Божена переложила деньги на другой конец стола.