Богдан Сушинский - Путь воина

– Как вам будет угодно, – с обескураживающим безразличием ответил Сирко.

– Но вести я привез не очень приятные, – мрачно молвил майор, выдержав скорбную паузу. – К сожалению, все усилия командующего ни к чему не привели. Правительство Франции, конечно, признает условия вашего договора… Но, к сожалению…

– Вы слишком долго и запутанно объясняете все это, – прервал мучения майора полковник Сирко. – Скажите проще: «Денег нет и никогда не будет. Правительство Франции даже не собирается погасить свой долг перед казаками».

– Я сказал только то, что пока их нет. Поскольку правительство задолжало вам за несколько месяцев, вы вправе немедленно прекратить боевые действия…

– И что дальше? – мрачно поинтересовался Сирко.

– Возвращаться на родину.

– Я думал, что прежде вы посоветуете мне заняться грабежом французских деревень. Или создать нищенствующий орден, который будет милостыней добывать себе на пропитание.

– Я сказал только то, что вы имеете право возвратиться на родину. Правительство никоим образом не станет препятствовать этому.

– Пусть бы оно попробовало препятствовать, – угрюмо огрызнулся Сирко. – Принц де Конде пытался как-то посодействовать нашему возвращению к берегам Польши?

По тому, как долго мялся майор, подыскивая ответ, Сирко понял, что, возможно, принц и заикался перед кем-то там в Париже по этому поводу, однако никто всерьез их судьбой не занимался. Не до них сейчас при дворе, не до наемников…

– Принц конечно же…

– Бросьте, господин майор. Передайте принцу де Конде, что с завтрашнего дня мы выходим из боевых действий и направляемся в порт Дюнкерк. Если он не позаботится о том, чтобы нас доставили в Гданьск, нам придется взять этот город еще раз, только теперь уже – чтобы вернуть его испанцам.

– Понимаю, что вы шутите, господин полковник, – затравленно улыбнулся майор. Единственное, что хоть как-то успокаивало Сирко, что офицер этот хотя бы искренне сопереживал им. И столь же искренне хотел бы помочь. Хотел бы… Но не более.

– Испанцы тоже вначале думали, что я шучу с ними. Теперь они горько раскаиваются в своих заблуждениях. Ну да ладно… И еще. Не забудьте потребовать, чтобы к нам был приставлен офицер, который бы сопровождал нас до Дюнкерка и занимался нашей отправкой. Пока здесь находился генерал Гяур, нам легче было объясняться и с принцем, и с правительством, однако теперь его нет.

– Понимаю, понимаю, – вежливо склонял голову майор. – Если не возражаете, этим офицером вызовусь быть я. Вот все, что могу сделать для вас, господин полковник, чьей храбростью искренне восхищаюсь.

– Нужны мне твои восхищения, – по-украински проворчал Сирко, надеясь, что майор, неплохо знавший польский, все же не поймет его. – Советую оставить эту усадьбу как можно скорее, – вновь перешел полковник на смесь французского с польским. – Здесь вот-вот появятся испанцы. И кто знает, как все сложится. Что ни говорите, а испанцев почти полк.

– Я со своими солдатами остаюсь. Скольких вы потеряли в этом бою?

– Одного легко ранило в плечо.

– И все?! Невероятно. В любом случае мой пистолет, а также ружья и шпаги солдат вам не помешают.

– Признателен, майор. Мои парни еще пригодятся мне в Украине. Наверное, вы слышали, что у нас там своя война затевается?

– Восстание, которое возглавляет генерал Хмельницкий. Тот самый, что был у нас здесь. Я слышал об этом от самого принца де Конде.

– Вот поэтому-то мне нельзя терять здесь больше ни одного своего воина.

– Тем более невероятно. Истребить вражеский эскадрон и при этом не потерять ни одного своего солдата! Правду говорят, что вы воюете по каким-то своим канонам, почти не известным ни нам, ни испанцам.

Прошло еще с полчаса. За это время казаки успели увезти тела погибших в ближайший лесной овраг, где погребением их занялись работники и слуги французского аристократа. А Сирко, сопровождаемый майором, который старался не вмешиваться в ситуацию, проследил, чтобы повозки опять оказались в тех местах, где они и находились до появления авангарда, расставил «пастухов» и «работников» с мотыгами. Раздал казакам трофейные пистолеты, патроны и копья.

– Теперь испанцев будет втрое больше! – прокричал он казакам, которые вновь затаились, кто – в комнатах и пристройках, кто – на крышах, чердаках и подвалах. – Но и к нам шестеро прибыло. Майор и его солдаты хотят увидеть, как мы сражаемся. Как считаете, покажем им?!

– И даже платы за показ не возьмем, – ответил за всех сотник Ромашин, казаки которого засели по обе стороны от ворот, где в прошлый раз оказалось жарче, нежели на других участках. С намеком, ясное дело, ответил.