Богдан Сушинский - Путь воина

– По-моему, они там, в Варшаве, перепились, – зло отшвырнул Потоцкий послание канцлера и тупо уставился на своего заместителя. – У меня такое впечатление, что они попросту не понимают, что здесь происходит.

– Мы тоже не все понимаем, – обронил Мартин Калиновский.

– Князь Оссолинский заявил, что не направит нам ни одного полка подкрепления. Вместо него прибудет целый полк королевских комиссаров, которые станут разбираться и править суд по каждой жалобе, полученной королем из этих земель.

– Один из этих комиссаров, господин Вуйцеховский, уже давно разбирается с ними. Думаю, мы должны прислушаться к его совету. Если этой войны не желают ни канцлер, ни король, ни сенат, то почему желать ее должны мы?

– Но ведь начинаем ее не мы! Ее начинают казаки, – воинственно налегая кулаками на стол, поднимался коронный гетман. – Что вы предлагаете? Упасть к ногам Хмельницкого? Просить у этой нищеты перемирия?

– У нас мало войск, – решительно поднялся Калиновский, давая понять, что по этому поводу у него есть свое мнение, которое он намерен отстаивать. – Кроме того, мы ничего не знаем о силах, собранных Хмельницким, и тактике его борьбы. У нас ведь почти не ведется разведка. – Это уже был прямой упрек коронному гетману. Потоцкий заметил его. На любое замечание или возражение Калиновского он всегда реагировал крайне болезненно. Однако в этот раз промолчал. – К тому же мы не знаем, что предпримут татары. На чьей они стороне? Действительно ли они готовы к союзу с повстанцами или это всего лишь обычная азиатская хитрость?

– Обычная азиатская… Как еще они могут проявить себя? Узнав, что казаки начали войну против Речи Посполитой, они ударят им в тыл и помогут покончить с ними.

– А мои лазутчики только что донесли, что на помощь Хмельницкому уже прибыл отряд крымчаков. И что якобы полковник сам побывал в Крыму, где просил помощи у Ислам-Гирея и перекопского мурзы.

– И где же это войско? Покажите мне хотя бы одного крымчака. Да запорожские казаки скорее языки себе повырывают, чем побегут в Крым просить помощи у лютых врагов. Не стали бы они терпеть у себя гетмана, который бы попытался завести дружбу с ханом.

– Возможно, так они и повели бы себя, если бы не война с Польшей, ради победы над которой они готовы сдружиться с самим дьяволом…

– Все, господин польный гетман, все! Хватит! Мне надоели ваши бесконечные возражения. Прекратите выслушивать всякие байки и готовьтесь вести войска на Сечь.

Идя сюда, польный гетман знал, что Потоцкий настроен решительно и что спорить с ним бесполезно. Он не мог понять, чем вызвано это военное рвение графа, но подозревал, что старый коронный гетман желает использовать войну с казаками для того, чтобы показать Варшаве, что у него появилась достойная замена – в лице его сына Стефана.

«Очевидно, он считает, что должность коронного гетмана следует передавать по наследству. И это в Польше, где даже королевский титул не подлежит наследованию, поскольку государя избирает сейм!» – возмутился Калиновский. В конце концов не вечно же ему оставаться заместителем главнокомандующего. Пора бы уже и «полевому» гетману реально претендовать на титул коронного.

Только вспомнив о том, что к коронному гетману нужно идти через многотерпение польного, Калиновский усмирил свою гордыню и более или менее спокойно спросил:

– С какими же силами мы собираемся выступать против Хмельницкого?

– Считаете, что войск, собравшихся вокруг Черкасс, недостаточно?

– Их не просто недостаточно, их мало. Тем более что значительную часть наших войск составляют полки украинских реестровых казаков, и никто не знает, как они поведут себя в бою с полками повстанцев, сформированных в тех же землях, откуда происходят они сами. Словом, уверен, что без подкрепления нам вообще не следует выступать.

Потоцкий нервно разгладил короткие седеющие усы и, повернувшись лицом к польному гетману, лукаво всмотрелся ему в глаза.

– Вынужден утешить вас, господин Калиновский. Я не собираюсь бросать против восставших даже все имеющиеся у меня войска. Отправлю всего лишь два небольших корпуса. Первый поведет мой сын Стефан…

«Значит, все-таки Стефан… – остался доволен своей прозорливостью Калиновский. – …Которого коронный гетман уже пытается преподносить как “польского принца де Конде”».

– Второй, состоящий из реестровых казаков, двинется в путь под командованием реестрового гетмана Барабаша. Пусть казаки лихо бьют казаков. В общей численности пойдет не более восьми тысяч наших воинов.