Идиллия Дедусенко - В «игру» вступает дублер

Игнатов, слушая, представлял себе Морозова, каким видел его в последний раз на нейтральной квартире. Балтийский моряк, десантник, он знал немало приёмов нападения и обороны в открытой схватке, но опыта тайной борьбы с противником почти не имел. Тогда, на квартире, Морозов выглядел молодцом. Подкупали его смелость, готовность выполнить задание. Швырнуть гранату в гитлеровцев — это в его духе. Но если взяли из мастерской около рынка, то что-то заподозрили? Или он случайно оказался там после комендантского часа, может, и сопротивление оказал? Что-то уж слишком много случайностей. Прав генерал: плохо ещё работаем.

— Да-а, — Панов навалился на стол своим грузным телом, потянулся за картой. — В разведке не всегда получается так, как намечается. Ну, что там у противника?

Панов развернул карту с синими и красными обводами и стрелками, показывающими положение войск.

— Фон Клейст отдал распоряжение о передислокации частей 13-й и 23-й танковых дивизий.

— Куда? — в глазах Панова загорелись огоньки.

Чернов показал на карте.

— Но ведь эти дивизии увязли под Малгобеком, — высказал сомнение генерал.

— Тем не менее, переброска потихоньку идёт… Немцы усилили 2-ю горнострелковую румынскую дивизию одним или двумя батальонами — они на пути к исходному рубежу. Готовится прорыв силой не менее полутораста танков.

— А не может получиться так, что передислокация танковых частей — просто отвлекающий манёвр? — вмешался Кондратьев.

— Зигфрид так не думает.

— Он не думает, — опять засомневался Кондратьев. — Но откуда у него эти сведения? Какие-то обгоревшие бумажки, которые истопник вынимает из печки. А если немцы заподозрили Вагнера в связях с нашей разведкой и нарочно подсунули ему эти бумажки? Что тогда? Кто ответит за дезинформацию?

— Прежде всего я, — сдвинул брови Панов. — Но вот почему немцы решили наступать на нальчикском направлении? Не потому ли, что разведали состояние 37-й армии лучше, чем на моздокском? Вот и получается минус в нашей работе.

— Почему в нашей, а не в работе контрразведки? — вскипел подполковник.

— Перестаньте, Кондратьев! Надоело!

А генерал, оказывается, может и взорваться. Все мы люди… Взорвёшься тут, когда выявляются такие просчёты. И Игнатов как можно спокойнее сказал:

— Я думаю, информация Зигфрида верна. Передадим куда следует, а там пусть делают выводы.

Игнатов проснулся от страшного грохота и мигом подскочил. Кинулся к столу, где лежали часы, чиркнул спичкой: было четыре часа утра. Скудный огонёк осветил на миг листок перекидного календаря: 25 октября. Майор оделся в две-три минуты и побежал в помещение разведгруппы. Над головой висел сплошной гул вражеской авиации. Такого штурма позиций и тылов 37-й армии со стороны немцев он ещё не видел!

Когда Валентин добрался до кабинета Панова, там уже были Кондратьев и дежуривший в ту ночь Чернов. Они поспешно укладывали в походный сейф оперативные документы. Генерал, прикрывая рукой правое ухо, кому-то что-то громко объяснял по телефону. Он почти кричал, что было совсем уже не похоже на Виталия Ивановича. «Закричишь тут, — подумал Игнатов. — Гул такой — рядом ничего не слышно».

Кончив разговор, Панов сказал, что более полусотни самолётов противника бомбят расположение наших войск. Штаб 37-й армии сменил командный пункт, но связи с ним нет. Из особого отдела позвонил Рыжов, сказал, что гитлеровские танки с десантом автоматчиков, прорвав оборону 295-й и 292-й стрелковых дивизий, устремились к Нальчику. Наступила та критическая минута, когда надо было решать, что делать с документами: уничтожить или эвакуировать.

Панов приказал всем остаться на месте до вечера. С наступлением темноты разведгруппа покинула город вместе с армейскими подразделениями. Утром следующего дня немцы бросили на позиции 37-й армии ещё около ста танков.

Хроника.26-го октября 1942 года командование группы немецких армий «А» донесло в ставку Гитлера: «В районе 1-й танковой армии генерал-полковника Клейста наступление на Нальчик, по-видимому, застало противника врасплох. Танковые дивизии уже в первый день продвинулись до Псыгансу, некоторые их части повернули на север и создали предпосылки окружения приблизительно четырёх дивизий противника. Уничтожение этой группировки должно закончиться в несколько дней. Противник оттеснён в горы. Представляется, что продвижение танковыми силами в восточном направлении на Орджоникидзе откроет широкие перспективы».