Величко Нешков - Наступление

И если этим летом в часы колебаний и испытаний, когда его жизнь висела на волоске, требовалось отвлечь внимание от себя, чтобы направить других по неверным следам в Лозен и выиграть время, то теперь он думал о необходимости новых шагов. У него не было какого-нибудь конкретного повода для ссоры со Слановским. Но все же, как человек, готовый защищаться от любых ударов, он решил не исключать Слановского из числа тех, кто мог бы создать ему неожиданные неприятности. Открыто обвинить его в сотрудничестве с полицией, опираясь ни письменные сведения Додева, с одной стороны, ему казалось соблазнительным, но о другой он боялся, что не будет достаточно серьезных и конкретных доказательств. Самым разумным ему казалось спокойно подождать развязки хода событий, но события развивались так стремительно, что контроль над ними оказался выше его сил и возможностей. У него не было представления и о том, как будут развиваться в дальнейшем события, связанные с его служебным положением. Не отнимут ли Санди, Божин Шопский, Цоньо Крачунов у него наиболее важные функции, не окажется ли он в тупике и не превратится ли вместо молота в наковальню, на которую посыплются удар за ударом? Его честолюбие было неприятно задето. В течение этих нескольких дней он чувствовал себя неограниченным господином, но был также доволен и тем, что все же они несколько опоздали, а это дало ему возможность порасчистить заросшие дорожки его прошлого.

Через день на фронт должен был уйти первый эшелон. Слановский входил в полковой комитет Отечественного фронта, он был выбран солдатами командиром роты, и было бы непростительным легкомыслием в эти мгновения повышенной чувствительности делать какие-либо попытки его задержать. Поэтому самым соблазнительным для Данчо было играть роль великодушного человека, который летом стал жертвой нежелательного недоразумения, и вместе с тем приберечь для себя такой козырь, как загадка, почему против Слановского не были приняты никакие меры со стороны полиции, если он действительно не оказывал ей услуги…

Его мысли и планы прервал Йордан, который вошел на цыпочках и еще с порога непринужденно заулыбался:

— Правду говорят наши ребята?

— Что говорят? — Данев сделал ему знак, чтобы тот сел на диван.

— Да то, что будут и другие начальники?

— Эх, Йордан, если бы были только такие неприятности! Не одним же нам тянуть эту лямку. На что это похоже? Уже пятый день мы здесь киснем, нет времени хотя бы на полчаса заскочить в село и повидаться со старыми друзьями и знакомыми.

— Как раз это и я хотел сказать. Давай заедем как-нибудь вечером в село?

— Давай, давай, — согласился Данчо. — Йордан, а что ты скажешь о нашем Кирчо Слановском?

— Этого человека лучше оставить в покое. Позавчера я его видел…

— Об этом ты мне ничего не сказал.

— Не знаю, с чего и начать. У него большие неприятности.

— Я, что ли, виноват? — раздраженно прервал его Данчо.

— Нет.

— Где он сейчас?

— Дома. На этих днях уходит на фронт.

— Посмотрим, может быть, сегодня вечером заскочим в село ненадолго.

Данчо Данев любил, когда его хвалили, прибегали к его услугам, советам и содействию, но в этот вечер он едва выдержал обрушившийся на него шквал просьб. В конце концов он начал даже сожалеть, что заехал в село.

Его неожиданное появление в доме вызвало у всех слезы. Быстро собрались родственники, знакомые, соседи, и все старались проявить к нему внимание, а он сам не мог объяснить, почему они все до одного казались ему такими чужими и далекими.

Ссылаясь на то, что он прибыл по важному делу и на короткое время, Данчо даже не перекусил в доме. Двор, садик перед домом, скамейка около ворот, где он так любил сидеть вечерами, теперь показались ему ненужным и смешным старьем.

Но не успел он выйти на улицу и вздохнуть с облегчением, что освободился от домашней колготни, как к нему прицепился Матейчо. Теперь Данчо вновь пришлось слушать советы и жалобы.

— Ну, люди, — озабоченно говорил Матейчо, — глядите в оба, гады не дремлют, а если хочешь знать, Данчо, все село тебя ждет, только в тебе наша надежда.

— Матей, — с досадой поморщился Данев, — ты знаешь, я не вмешиваюсь в здешние дела. У вас здесь есть комитет, есть и партийный секретарь…

— Кто, столяр Кунчо, что ли? Нашел тоже! Разве он может править? Ему бы только в рот Калычу глядеть. А как у того котелок варит, ты и сам знаешь. Нашему селу нужен ученый человек, который каждому укажет его место.