Николай Кожевников - Гибель дракона

— Возобновите ваши старые связи и знакомства, не привлекая к себе внимания посторонних элементов, — продолжал генерал. — Надо закупить перечисленное здесь, — генерал притронулся рукой к пухлой папке. — Ознакомитесь в дороге. Вы полетите с мистером Гаррисоном. Будьте почтительны и предупредительны, как с самим императором. За океаном он будет направлять каждый ваш шаг. Следуйте его советам осторожно и осмотрительно. Вы — только инженер, представитель дома Мицубиси, не больше. Это для всех, в том числе и для Гаррисона. Помните, Казимура, — впервые генерал назвал его по имени, значит, начинается самое серьезное, — главное в вашей поездке — не закупки. Вы должны постараться... усиленно постараться, — поправился Доихара, — завербовать того, кто придет к вам от Федерального Бюро. Они придут — сомнений нет. — Казимура склонил голову в знак согласия. — Нам нужен план их наступления. Хотя бы в общих чертах. Откуда начнется, когда, какими примерно силами. Вот главное, капитан.

Отряд Сан Фу-чина располагался на одной из самых труднодоступных возвышенностей Хингана. Вершина поднималась гигантскими ступенями, перевитыми по крутым склонам иссохшими корнями деревьев. В скрытых местах партизаны устроили подобие лестниц. Их по мере надобности можно было поднимать, отрезая себя от внешнего мира. Другой склон был покрыт непроходимым лесом. Вершина образовывала небольшое плато с вековыми, неохватной толщины, дубами. Здесь были вырыты землянки. Множество ключей давало обильный запас воды. Лучшее место для обороны да еще вблизи оживленной шоссейной дороги трудно было бы отыскать. Два раза японцы пытались истребить партизан, и оба раза, понеся тяжелые потери, теряли их след, заплутавшись среди обрывов.

Михаил Зотов жил здесь уже несколько месяцев. Отряд часто уходил на операции, но Зотова пока не брали. Он оставался один в землянке и ломал голову над конструкциями самодельных мин, часто утомляясь до бессонницы и головных болей. Когда партизаны бывали дома, к Зотову нередко заходили Шин Чи-бао и командир отряда Сан Фу-чин — подвижной, коренастый, с острым взглядом узких черных глаз. В пору зимних метелей Михаилу удалось сделать мину натяжного действия. Через короткое время появилась нажимная мина, взрывающаяся под колесом автомобиля или под ногой человека — смотря по упругости заложенной пружины. Изобретательство захватило Зотова, но партизаны, из которых многие были безграмотны, трудно осваивали новый вид оружия, мины иногда не взрывались. Тогда Сан Фу-чин сказал, что Михаил скоро начнет ходить на операции сам. Сколотилась группа подрывников, и Михаил день и ночь обучал их минному делу. Подрывником стал и единственный японец в отряде — Хейсо Римота. Слишком разные, чтобы стать друзьями, Римота и Михаил уважали друг друга. Римота хорошо знал жизнь, а Михаил только-только начинал понимать основы классовой борьбы — науки, которая для Римоты была широкой дорогой в будущее. Спокойствие и исключительная честность Римоты поражали Михаила. Римота не боялся смерти. Его отвага пугала даже привычных ко всему партизан, и некоторые называли Римоту безрассудно смелым. Но японец возражал:

— Почему безрассудно? Я много думаю, потом делаю, как решил. Будешь ждать смерти — она придет раньше, чем ты думаешь. Смелый живет и после смерти...

Командир отряда Сан Фу больше слушал, смотрел, думал. Говорил редко. Михаил немного побаивался командира. Когда Сан Фу входил в землянку, Михаил вставал и докладывал, чем занят. Сан Фу молча кивал и выходил, не выражая ни одобрения, ни порицания.

И пришел день, когда Сан Фу, выслушав доклад Зотова, поздоровался с ним за руку и сообщил с едва приметной улыбкой:

— Завтра пойдешь.

В маленьком городишке Бухэду квартировала «Транспортно-караульная рота». В ее обязанности входило сопровождать автомобили и поезда через Хинган, до Ирэктэ — такого же городка по другую сторону гор. Рота несла тяжелые потери. Личный состав ее сменился уже несколько раз.

Машина Казимуры, остановившаяся возле казармы, никого не обрадовала. Когда же подполковник узнал, что это за птица, он лично назначил конвой. Две грузовые машины. Шесть пулеметов. Пока солдаты собирались, Казимура пил чай. Шофер приготовил теплую одежду: через два-три часа, на той стороне, пойдет снег, подует северный ветер. Казимура подумывал остаться до утра, но то же самое предложил подполковник, и гордость капитана взыграла — он иронически-вежливо отклонил это предложение.