Николай Кожевников - Гибель дракона

Пробило девять. Гость не умолкал. Семеновым начало овладевать желание избавиться от бесполезного посетителя. Он страдальчески наморщил лоб, извинился, сославшись на срочное дело, и встал. Гость тоже поднялся, но не ушел. Придвинувшись вплотную к Семенову, он шепотом спросил:

— Говорить по делу можно?

Семенов, выражая наивное удивление, нарочито громко произнес:

— Все что угодно, господин Гонмо!

Купец не спеша опустился в кресло и закурил. В комнате запахло медвяным табаком. Семенов слегка поморщился и кашлянул, напоминая посетителю, что пора приступать к серьезному разговору.

— Мистер Семенов, — заговорил Гонмо по-английски, — мы не первый год с искренним восхищением следим за вашей карьерой. — Брови атамана поползли кверху. — Я не ошибся словом. Именно — с искренним восхищением. У вас и у нас — общая цель. Жаль только — идем мы к ней несколько разными путями, — Гонмо немного повозился в кресле, устраиваясь удобнее, и продолжал, не глядя на Семенова. — Я позволю себе, дорогой мистер Семенов, напомнить вам нашу первую встречу в феврале 1916 года в городе...

— Помню! — резко проговорил Семенов, вставая. — Все помню, — он подошел к окну и опустил темную штору.

Шестнадцатый год!.. Тогда он был очень молод и, пожалуй, глуп. Проиграл полковые деньги и рассказал одному веселому англичанину некоторые вещи, известные только главному штабу. Расплатился. Пожалуй, на этом все кончилось. Правда, пришлось подписать какую-то бумажку...

— Не следят ли за вашим домом? — озабоченно повернулся к Семенову гость. — Официальная встреча с японцами меня никак не устраивает.

— Не волнуйтесь! — грубовато бросил Семенов. — Продолжайте, — подойдя к столу, он налил стакан вина и, помедлив секунду, выпил.

— Привычек не меняете? — полунасмешливо, полупрезрительно спросил Гонмо, зажигая сигару. — Если так во всем — похвально.

— Я консерватор, — пробормотал Семенов, берясь за бутылку.

— Довольно, мистер Семенов, — Гонмо перевернул стакан вверх дном. — Так как будто делают северяне? — англичанин улыбнулся, блеснув золотым зубом. — Я бывал в Архангельске, Шенкурске, Кеми. Чудное время! — он задумался, глядя на гаснущие угольки в камине. — Славное! — повторил он. — Так вот, в шестнадцатом году мы быстро нашли общий язык. Теперь мы повзрослели. Я говорю так, чтобы не сказать — постарели. Нам будет гораздо проще договориться. К обоюдной выгоде...

— Вы думаете? — прервал его Семенов, тяжелым, ненавидящим взглядом рассматривая высокий лоб Гонмо, его тонкий хрящеватый нос с глубоко прорезанными ноздрями и серые веселые глаза. Присасывается еще один паразит! Когда Семенов в двадцатом году просился в Англию, напомнив при этом об услуге 1916 года, консул насмешливо оглядел его вытертый по швам мундир и, пожав плечами, процедил холодно: «Ничем не могу помочь». Этого забыть нельзя! А теперь, когда он, Семенов, снова приобрел вес, они нашли его! Хорошо. Пусть Ителледжен сервис завтра не досчитается одного агента. Тень улыбки скользнула по лицу атамана.

— Вспоминаете прошлое? — добродушно засмеялся Гонмо. — Вы талантливый организатор. Русские в Маньчжоу-Го верят вам. Самураи тоже. Но вы недальновидный политик, — он ленивым движением вытер пот. — Дьявольская жара. К чему летом топить камин? Или вы огнепоклонник? — Гонмо снова засмеялся. — Нет, вы плохой политик, Семенов, Если вы выдадите меня японцам, то совершите самую глупую ошибку. Лишняя капля уважения к вам? Но японцы прекрасно знают, чего вы стоите. Не считайте их глупее себя. У нас с вами один враг, господин Семенов. Настоящий враг. Эта война Японии с Америкой — величайшая бессмыслица. Премьер Черчилль называет ее грызней мышей из-за гнилого сухаря. Умный человек — Гитлер — сделал правильный ход: напал на Советы. И если бы не Рузвельт — этот старый калека, Россия давно бы перестала существовать.

Гонмо раскурил потухшую сигару. Семенов сидел, низко склонив седую голову и вцепившись пальцами в волосы.

— Что вы предлагаете? — глухо спросил он.

— Эта война неизбежно повлечет за собой новую. Вот к той войне мы и должны готовиться, атаман. — Гонмо будто не слышал вопроса. — Выиграет ее тот, кто лучше подготовится. У кого найдется в запасе лучшее оружие, — он многозначительно помолчал. — Здесь, в Маньчжурии, проводятся интересные опыты по созданию нового вида оружия. Некий профессор — генерал Исии Сиро... — Гонмо жестом остановил подавшегося к нему Семенова. — Мы не станем интересоваться, где применят японцы это «сверхсекретное» оружие — против нас, либо против России. Это внутреннее дело Японии, а мы сторонники уважения суверенности государств, — он усмехнулся. — Важно другое: японцы должны понять, что враг номер один — Советская Россия, — и совсем доверительно добавил. — Рано или поздно мы должны будем встретиться с нею. Армия Японии не может оставаться в стороне. Зараза коммунизма шагнула через Японское море, не замочив ног. По существу, Япония, Америка, мы и даже Германия — родственники. К чему грызть горло друг другу? Могу вам сказать больше: вольфрам, которого так много в Корее, японские дзайбацу продают нам. Немного дешевле, чем своему правительству. Мы терпим убытки: подводные лодки японцев иногда топят наши транспорты. — Гонмо дружелюбно улыбнулся и налил в бокалы по глотку вина. — Ваше здоровье, мистер Семенов. Они выпили.