Виктор Найменов - Окруженец

Снова мне пригодились обезьяньи навыки и опыт. Хотя и тяжеловато было забираться на дерево с винтовкой, автоматом и вещмешком. Но сделал я это довольно быстро и ловко. Устроившись среди листвы, я усмехнулся. Еще немного времени, и я буду взлетать на дерево мухой!

Наблюдение ничего необычного мне пока не принесло. Мирные жители сидели по домам, по улицам изредка проходили полицаи. Немцев не было видно. Мне обязательно нужно найти полицайское «гнездо», и я шарил биноклем по деревенским улицам. Ага, вот и здание, похожее на школу, а над ним фашистский флаг. Заметано! На крыльцо вышел какой-то тип с пистолетной кобурой на поясе и посмотрел на часы. Наверное, начальник ихний, готовый от важности своей лопнуть. Похоже, ждал он кого-то, или чего-то. Я осмотрел окрестности деревни, ничего примечательного. Надо сказать, что через всю деревню проходила насквозь приличная грейдерная дорога, и предводитель местных полицаев явно ждал приезда каких-то важных гостей. Но было непонятно, откуда они появятся. И, чтобы наблюдать и въезд, и выезд из деревни, мне нужно срочно менять позицию. Дело в том, что сидел я как раз напротив солнца, а это может сослужить мне плохую службу. Моя оптика будет пускать солнечные зайчики, и это не есть хорошо. Но удача и здесь не отвернулась от меня, солнце ушло за тучи. А, между тем, время подходило к полудню, и полицаи явно затевали что-то нехорошее. Они начали собирать народ на крошечной площади, а из здания своего участка вытолкали человека. Это был командир, капитан Красной Армии, на петлицах у него было по одной шпале, это я хорошо разглядел. Лицо его было разбито, одна рука висела, как плеть, наверное, была сломана. Он шел, еле переставляя ноги, и едва не падал, когда полицай подгонял его в спину прикладом винтовки. Капитана подвели к какому-то сараю и поставили к стене. Он прислонился к ней и, вдруг, начал сползать на землю. Видно, что ноги уже не держали его. Подскочили два полицая и подняли капитана на ноги, но не отходили и продолжали держать.

В это время послышался шум на дороге, и я перевел взгляд туда. К деревне подкатывала уже знакомая мне процессия. Легковушка и мотоцикл, не было только грузовика с солдатами. Но это неудивительно, в деревне и полицаев вволю, человек двадцать. Даже не человек вовсе, а крыс каких-то зачумленных.

Немцы подкатили к площади и стали вылезать. Народ невольно отшатнулся, но один из немцев успокаивающе поднял руку. Опять знакомая картина — какой-нибудь комендант и переводчик. Сейчас снова будет гнать свою белиберду. Действительно, немец опять завел песню о «новом порядке», хорошую и богатую жизнь, и так далее. Потом указал рукой на капитана, которого все еще поддерживали полицаи, и стал отрывисто лаять:

— Этот человек — русский диверсант. Он является врагом германской нации. Он навел русские самолеты на немецкий аэродром, погибло много людей и техники. За это он заслуживает смерти. Но он не будет повешен. Он воевал, как солдат, а не бандит. Его расстреляют!

Фашист махнул рукой, полицаи отскочили от капитана, а остальные дали залп. Все произошло очень быстро. Вот, гажье племя! Капитан упал на бок и не двигался, а я горестно покачал головой и снял фуражку.

Народ стал потихоньку расходиться, а тело капитана так и осталось лежать на земле. От досады и злости у меня снова разболелся затылок, но стрелять в деревне я не мог. Этого нельзя делать, иначе жителей ждала жестокая расправа. Но я знал, что делать дальше.

Тем временем немцы выехали из деревни, впереди мотоцикл, а за ним легковушка. Я выпустил их от крайних домов примерно на полкилометра, а потом прострелил заднее колесо у машины. Она остановилась, и шофер отчаянно засигналил. Мотоциклист тоже тормознул и подъехал к легковушке. Тут у немцев состоялось, вроде как, совещание. Они жестикулировали и оживленно разговаривали. А главное, совершенно ничего не опасались, потому что местность кругом была открытая.

Ну вот, я и дождался! Из машины, наконец-то, выбрались и офицер с переводчиком. Отлично! Тщательно прицеливаюсь, два выстрела, и оба офицера на земле. Кровь за кровь! После некоторого замешательства остальная немчура довольно быстро образумилась и грамотно заняла круговую оборону. Но противника нигде не было видно, и они явно нервничали. А я выжидал, не выдавая себя. Немцы стали успокаиваться и подниматься с земли, а потом стали осматривать убитых. Сейчас они поймут, что работал снайпер, и могут меня обнаружить. Надо спешить. Я взял на прицел бензобак мотоцикла. Выстрел, взрыв! Наверное, на одного из немцев выплеснулся горящий бензин из взорвавшегося бензобака, и он превратился в живой факел. Но остальные почему-то не бросились ему помогать, а стали отчаянно и беспорядочно стрелять по сторонам. А машина служила им прикрытием. Это мне и нужно. Я выпустил пулю в бензобак машины. Снова взрыв! Никто не шевелится. Отлично! Я отомстил за тебя, капитан!