Владимир Першанин - «Зверобои» против «Тигров». Самоходки, огонь!

– А сейчас?

– Убили его. А фабрика до того измотала, что просыпаюсь дома, а вокруг станки жужжат. У нас девчонки по комсомольскому набору лет с четырнадцати работали. Не выдерживали, плакали. Некоторые сбегали, но их родители назад привозили. Боялись, что посадят. Да и паек неплохой был, в тепле спали. Только я своего добилась, закончила курсы санинструкторов и на фронт пошла.

– А я с сорок второго воюю. Сначала в гаубичном дивизионе. Тогда ох и туго приходилось, постоянно отступали. В окружение попали, комбат у нас сильный был. Вывел сколько мог ребят. С боями пробивались. А в сорок третьем военное училище в Челябинске закончил.

– Значит, ты бывалый командир. Не зря тебя хвалили.

– Ерунда, – заскромничал Саня. – Весь экипаж действовал. А чего вас, санинструкторов, за батареями закрепили?

– Сегодня шум большой поднялся. В отбитом селе двадцать раненых оставили, а в охрану дали подбитый танк да контуженых танкистов. Они полдня там пролежали, а тут еще немцы отступающие на них наткнулись. Танкисты кое-как отбились, а раненые почти все от потери крови поумирали, да еще фрицы по ним стреляли.

– Вот гад, Швыдко, – выругался Саня. – Обещал машину за ними прислать и не прислал. Пузан хренов! А ведь ребята из его бригады. Досталось ему от начальства?

– Кажется, отбрехался. На санитарную службу все свалил.

Не заметили, как сделали один, другой круг. Болтали обо всем, война как-то забылась, даже смеялись. Саня взял ее за руку, и Ольга ничего не имела против. Правда, то в одном, то в другом месте их окликали часовые. Приходилось объяснять, кто они и откуда. Какой-то настырный сержант потребовал документы. Долго сопел, рассматривая то Ольгу, то бумаги.

– Насмотрелся? Хватит, – выдернул документы Чистяков.

Сержант запсиховал (наверное, Ольга понравилась), грозил вызвать начальника караула.

– Всем война, а вы тут шуры-муры крутите.

– Сам ты шуры-муры! Мы из боя два часа назад вышли.

В общем, испортил настроение. Сделали еще кружок, и Ольга заторопилась к себе. Постояли возле санчасти. Бойкость и решительность Сани куда-то испарилась. Ольга тоже примолкла. Затем оба вздохнули и неожиданно рассмеялись.

– Тише, вы, – раздалось из темноты. – Люди спят.

У Чистякова вертелось на языке сказать Ольге, что она ему нравится, обнять ее, но не решился. Потоптавшись, выдавил:

– Пойду я. Ждут уже. Я кобуру к «вальтеру» завтра принесу.

– Ладно.

Саня шутливо козырнул и медленно сделал несколько шагов. Не выдержав, обернулся. Девушка стояла на том же месте. Подойти? Или не надо.

– Увидимся, правда? – хрипло проговорил он.

– Увидимся, – откликнулась Ольга. – Иди, а то достанется от командиров.

Пантелеев, куривший возле самоходки, ничего не сказал про отсутствие, которое длилось, оказывается, два часа.

– Отдыхай. На рассвете подъем.

Следующий день получился какой-то бестолковый. С утра налетели штук двенадцать «Юнкерсов-87» и отбомбились, высыпав тяжелые стокилограммовки и контейнеры с мелкими осколочными бомбами. Прицелиться им как следует не дали наши истребители, но у одной самоходки порвало гусеницу, сгорел американский бронетранспортер, которых в полку имелось всего четыре штуки.

Один возил командира полка, два числились за разведкой и саперами, а четвертый загреб для своих нужд замполит. Удобно было раскатывать под защитой брони, двух пулеметов и выкрикивать лозунги вроде «любой ценой». Подполковник ругал на чем свет стоит водителя и экипаж, которые чудом спаслись от бомбы.

Свой бронетранспортер подполковник ценил. Много барахла помещалось, молоденькую связистку с собой возил. Попытался забрать бронетранспортер в разведке, но те потребовали письменный приказ командира полка. По слухам, в ответ на жалобы замполита комполка посоветовал с подковыркой:

– Бери мотоцикл. Как раз для тебя транспорт. Юркий, быстрый, все подразделения за день обмотаешь.

– А документы? Партийная печать, бланки.

– Для печати я могу вам засургученный саквояж подарить, – заявил помощник комполка по разведке, энергичный, побывавший во многих переделках капитан. – Связистку тоже заберу, мне она нужнее.

– Пожалуй, – командир полка подмигнул молодому плечистому капитану, которого ценил за смелость и хорошо налаженную разведку. – Для капитана связистка нужнее. Не в мотоцикле же ее возить.

Замполит недовольно сопел и через силу улыбался. Он был женат, имел внуков, и командир полка косо смотрел на его заигрывания с молодыми женщинами.