Дмитрий Азов - Расти, березка! (рассказы и очерки)

Над полем боя появились самолеты гитлеровцев и стали поливать огнем наших бойцов. Но те уже успели окопаться. Как только скрылись самолеты врага, начали переправу главные силы передового отряда. На противоположном берегу оказались еще два стрелковых батальона и четыре батареи…

Сразу же за рекой — высотка. Там и облюбовали себе место два командира — стрелкового и артиллерийского полков. Правда, за полем — лес, где укрывается противник и откуда бросался он в контратаки.

Снова появились вражеские самолеты, а затем и танки с пехотой. Майор Макарычев потерял счет контратакам. Он видел, как трудно батарейцам. Расчеты таяли. Но не затихал орудийный огонь. Около двадцати танков шли на огневые позиции! А над головой — опять стервятники, И тут вынырнули из-за леса краснозвездные штурмовики. Веселее пошла работа. Еще шесть вражеских машин остались на поле боя. Остальные вместе с пехотой откатились назад. Плацдарм с каждым часом расширялся, и там все больше накапливалось наших войск, хотя противник непрерывно затевал контратаки. Весь день над Западной Двиной висели самолеты. Весь день ревели вражеские танки. Но истребители-противотанкисты не сделали ни шагу назад.

К вечеру стало тихо. Командир стрелкового полка подполковник Иноземцев и майор Макарычев, находившиеся на наблюдательном пункте, понимали, что тишина обманчива. Враг не оставит попыток уничтожить передовой отряд. Понимали это и батарейцы. Они вместе со стрелками и пулеметчиками окапывались.

Снова — в который раз! — налетели стервятники. На этот раз бомба упала неподалеку от наблюдательного пункта. Майора Макарычева взрывной волной выбросило из окопа. Очнувшись, он увидел рядом дымящуюся воронку. Три дубка шумели листвой. У одного, крайнего, повисла ветка и тихо раскачивалась. Несколько домов у реки были объяты пламенем. Лишь одиноко стоящая избушка уцелела.

До слуха Михаила Ивановича донесся гул. Это на батарею снова шли немецкие танки. Казалось, они вот-вот прорвутся. А ряды батарейцев значительно поредели.

Решение созревает мгновенно. Михаил Иванович посылает к одному из орудий своего заместителя Мещерякова, а ко второму бежит сам с ординарцем. Около орудия только один человек — рядовой Зибарев.

— Где командир?

Почерневший от пыли и пороха Зибарев кивнул в сторону, где лежал командир орудия сержант Сидоров.

— Два танка подбил он, — прокричал Зибарев. — Вон горят. Ранило его, а он не стал уходить. Потом уж — насмерть…

— А наводчик?

— И он тяжело ранен. Рядовой Казачек… подменил командира и тоже два танка подбил. Да бомба в него пришлась.

Майор подозвал ординарца — рядового Грабаря. Они втроем встали у орудия. Подоспела со снарядом радистка. Снова убежала за боеприпасами.

Содрогнулась пушка от выстрела. Танк, близко подступивший к огневой позиции, замер. Из люка показались гитлеровцы, но их встретил пулеметный огонь, И еще группа танков с крестами. И опять помощь из-за реки: штурмовые самолеты с красными звездами.

— Теперь будет полегче, — вздохнул заряжающий Зибарев, вытирая мокрый лоб. И вдруг на мгновение оцепенел: на позицию прорвался вражеский танк. Но майор успел произвести выстрел. Черный дым окутал стальную громадину.

А к Двине уже подходили наши главные силы…

Спустя месяц узнал майор Макарычев, что за этот бой ему присвоено звание Героя Советского Союза. Это же высокое звание посмертно было присвоено и командиру орудия сержанту Сидорову. И в «Истории Великой Отечественной войны» появились такие строки: «За успешный прорыв вражеской обороны и форсирование с ходу Западной Двины 145 воинов 1-го Прибалтийского фронта были удостоены звания Героя Советского Союза, среди них… командир 496-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка майор М. И. Макарычев».

Но это было потом, а в сорок четвертом шли тяжелые бои.

Однажды шестьдесят танков прорвались в тыл советских войск и создали угрозу командному пункту армии. Туда был вызван командир полка майор Макарычев. Начальник штаба показал на карте рубеж: справа и слева — болота, а к горловине, как докладывали разведчики, движутся вражеские машины.

— Нужно совершить марш и закрыть эту горловину. До рубежа — сто двадцать километров. Спешите. Вопрос стоит так: если немцы прорвутся сюда, значит, в вашем полку никого не осталось в живых.

Это был бешеный марш. Наверное, самый стремительный маневр артиллеристов за все военное время. Батарейцы развернулись с ходу и встали между озерами, прикрыли горловину — единственное место, где могли пройти танки врага. Артиллеристы выиграли всего несколько минут, но именно эти минуты решили исход боя. Потеряв двенадцать машин, гитлеровцы бросились наутек. Командующий армией по-отцовски обнял командира полка.