Все вокруг приобретало для него теперь особый, глубокий смысл. Даже выходя на борцовский ковер, Юрий думал прежде всего о своих заводских товарищах. Спортивную славу он давно перестал отделять от славы рабочей. От соревнования к соревнованию приходило к Юрию и спортивное мастерство. На отборочных состязаниях в Лужниках он пробился в финал и занял второе место, проиграв известному мастеру спорта только одно очко.
А незадолго до призыва в армию произошло еще знаменательное событие; Юрий принес домой аттестат зрелости.
* * *
На призывной пункт они пришли вместе. Герой Советского Союза и сын героя. Военком пытливо посмотрел на юношу. Перевел взгляд на отца:
— Перегнал он вас ростом, Григорий Афанасьевич! Ну, богатырь, в какой род войск собрался?
— Просьба есть, товарищ полковник, — сказал Григорий Афанасьевич. — Хотелось, чтобы в нашей семье не переводились танкисты. Подрастают у меня еще три сына…
— Ростом он, правда, великоват в танкисты, — улыбнулся военком. — По если такое дело… и к вам просьба, Григорий Афанасьевич! Зайдите в агитпункт военкомата, побеседуйте с молодежью…
— Хорошо.
И домой они шли вместе. Отец и сын. Во дворе Юрий заметил, что соседский парень пристал к мальчонке. Юрий сказал отцу:
— Я сейчас…
Подошел к парню, сдвинул брови:
— Оставь! Нашел, на ком силу показывать!
— Да ладно тебе! — огрызнулся парень, но отпустил мальчика.
Григорий Афанасьевич спрятал улыбку.
Не думал Владимир Седов, что с первого дня солдатской службы у него будут неприятности. Петр, старший брат, провожая в армию, говорил: «Просись в артиллеристы. Скажи, что отец артиллеристом был. Наверняка возьмут».
А мать, Аграфена Федоровна, наказывала: «Сынок, может, кто встретится, укажет, где отец похоронен». Об этом Владимир и сам много думал. Когда в школе-интернате учился, часто говорили об этом с однокашником Александром Орловым. Сидят на уроках, а сами решают, куда бы еще письма послать, как отыскать следы отцовские. Сейчас они оба уходят в армию и снова договариваются о том же.
И вот на Владимире солдатская форма. Не очень складно сидит, топорщится. Лейтенант-связист смотрит на его щуплую фигуру, бледноватое лицо, думает: «Трудно придется тебе, парень». Спрашивает:
— Как нравится служба? Первое время всегда трудновато.
— Товарищ лейтенант, не в этом дело. Просился в артиллеристы, а направили…
— Так вы же в ракетной части!
— Если бы огневиком, а то — связист, — вздыхает Владимир.
Лейтенант Коваленко сдержал улыбку. Пояснил терпеливо:
— Связь в ракетных войсках что нервная система у человека. И вообще в современном бою нельзя обойтись без связи.
Но все же эти слова лейтенанта не убедили Владимира и к занятиям он приступил без особой охоты. На первых порах изучал азбуку Морзе, работу на ключе. Помогал ему старослужащий солдат Анатолий Волков. Как-то на тренировке сказал:
— Слух у тебя, Володя, хороший, цепкий. Наверное, на баяне играешь?
— Немного.
— Выходит, ты радиотелеграфистом родился!
И действительно, по специальной подготовке дело у Владимира сразу пошло на лад. Командир взвода лейтенант Коваленко уже через несколько дней проверил работу молодого солдата и удивился:
— А еще огорчались. Да у вас талант!
Классные занятия сменялись полевыми. В спортивном городке воины тренировали мускулы. С каждым днем Владимир чувствовал себя уверенней.
Экипаж спецмашины — маленькая, но дружная семья: командир, радиотелеграфист, шофер.
Командир, сержант Владимир Щекин, — общительный, веселый. Узнал, что Седов играет на баяне, обрадовался:
— Значит, тезка, по самодеятельности первое место — за нами!
Стал расспрашивать про дом, о родителях.
— Отец в сорок третьем погиб. Под Курском, — сказал Владимир.
— И у меня погиб, — вздохнул сержант. — А где захоронен, знаешь?
— Нет. В «Истории Великой Отечественной войны» о нем написано, а могилу не знаем.
— Вон как! Он Герой?
— Мы уже после войны получили грамоту.
— Ну, тезка, тогда тебе сам бог велел отлично служить. Отец Герой Советского Союза — и сыну отставать не положено.
Владимир и сам понимал: от него требуется нечто большее, чем от других, и был недоволен собой, если что-то не удавалось.
А на первых порах были и промахи.
Нет, этого себе он простить никак не мог. Столько тренировок, столько труда, и вдруг — неудача. И прием, и передача прошли нормально. Проверяющий, поставив пятерку, похвалил:
Читать дальше