Андрей Канев - След Ночного Волка

Это уже потом Васнецов окончил заочно факультет психологии питерского университета МВД. В семье, кроме него, была еще сестра, которая удачно вышла замуж за иностранца и уехала жить в Великобританию. Мать собралась съездить к ней пожить на полгода, за что доктор Морс очень переживал. Васнецов открыл в библиотеке комнату психологической разгрузки, установил там кровать и аппарат «Вояджер» с наушниками. Владимир Сергеевич был рыж, а в фуражке очень напоминал лицом гестаповца, жуткого мучителя военнопленных в белом халате. Бойцы побаивались его аппарата релаксации, вот и прозвали доктором Морсом.

— Конечно, помню, — соглашался с ним майор Зольников, — все эти погибшие офицеры, между прочим, неплохо взаимодействовали с федеральными силами. Сегодня присутствие российских войск в Чечне хоть и остается, но роль их незначительна. За исключением спецподразделений, конечно. Остальные попросту охраняют сами себя на своих базах, так же, как и мы. А выезды за территорию расположения грозят проблемами.

Доктор дал себе слово не пить в командировке водку, но не сдержал его на первом же месяце. Он уже долгое время служил заместителем начальника орготдела медсанчасти министерства внутренних дел, не практиковал как лечащий врач и многое забыл. Вот и переживал. Поэтому все болезни, когда к нему обращались бойцы, искал по книжке, при этом очень злился, если симптомы из книжки почему-либо не совпадали с реальной жизнью, орал на больных и колол им обезболивающие уколы. За что и получил, в общем-то, необидное прозвище — Док со шприцем. Он был человеком исключительно тонкой душевной организации, оголенный нерв, воспринимающий любой отдаленный лай на свой счет.

Это оказалась его вторая командировка. В первую доктор прибыл с отрядом милиции особого назначения. Однажды колонна машин попала в засаду. Бандиты подорвали бэтээр сопровождения, обстреляли автоколонну и ушли. И если бы не Василий Михайлович Зольников, его быстрота реакции и не потерянные тогда фельдшерские навыки, несколько «трехсотых» наверняка могли бы стать «двухсотыми».

Снова поднимали за что-то рюмки, выходили покурить на крыльцо столовой, потом снова и снова говорились тосты. А доктор с психологом продолжали беседовать.

— Нынешняя ситуация в Чечне, — поправлял очки Зольников, — очень сильно напоминает ситуацию девяносто четвертого года. Вот посмотрите, в Чечне есть власть, сосредоточенная в одних жестких руках, наделенных огромными полномочиями. У власти есть огромная армия бывших боевиков, есть скрытая оппозиция в лице не подконтрольных лично Кадырову силовиков — это ОРБ-2, батальоны спецназа ГРУ «Запад» и «Восток». И есть много недовольных или просто обиженных чем-то чеченцев.

Психолог тыкал вилкой, пытаясь зацепить на нее горсть перловки, чтобы хоть чем-то закусить невкусную водку. Перловку он ненавидел жуткой ненавистью еще с армии, где служил в конвойных войсках и с голодухи часто отбирал ее у заключенных.

— Однако, доктор, вы должны признать, что Кадырову удается балансировать между всем этим, причем не без помощи Москвы. И в этом отличие от девяносто четвертого года. Москва сделала ставку не на оппозицию, а на, однозначно, будущего главу республики. И пока эта ставка себя оправдывает.

Снова произнесли какой-то тост, они опять выпили.

— Владимир Сергеевич, уважаемый, Кадыров хочет ликвидировать ОРБ. Что будет, если ликвидировать это маленькое бюро?

— И что?

— А будет вот что, — махал вилкой перед носом собеседника Зольников. — Федеральный центр практически лишится объективной информации о происходящем в республике и может потерять контроль над оперативной обстановкой. Безусловно, Рамзан Кадыров устраивает Москву как руководитель — жесткий, властный и хозяйственный. Но устраивает ли самого Кадырова Москва? Вот в чем вопрос! Ведь не раз заявлял, что он «не человек Президента России, а человек Владимира Путина». И тему о третьем сроке педалирует едва ли не ежемесячно. А от ответа на вопросы, будет ли он лоялен следующему президенту, искусно уходит… Не будет у власти в России Путина, будет что?

— Что?

— Война будет, третья чеченская, вот что…

В общем, за фасадами свежевыкрашенных зданий в Грозном, уважаемый читатель, тлеет кризис правоохранительной системы республики — далеко не самой профессиональной и образованной, зато привыкшей решать все проблемы автоматом Калашникова. А такая мина замедленного действия может сработать вне зависимости от желаний руководства республики. И осколки ее способны полететь намного дальше чеченской границы.