В. Павлов - Люди легенд. Выпуск первый

«Оздоровляя» обстановку в районе боевых действий бригады, Герман никогда не забывал об основной задаче, поставленной перед соединением. Фронт чувствовал руку партизанского комбрига на вражеских коммуникациях. Когда в начале февраля 1943 года завершалось сражение по ликвидации демьянского плацдарма, 3–я бригада нанесла ощутимый удар противнику в оперативном тылу 16–й немецкой армии. В ночь на 8 февраля германовцы совершили внезапное нападение на железную дорогу, связывающую две важнейшие магистрали — Витебскую и Варшавскую. Отряд Ситдикова в 0 часов 45 минут, стремительной атакой сбив охранение на станции Подсевы, ворвался на железнодорожное полотно. Партизаны уничтожили телеграф, семафоры, входные и выходные стрелки, сожгли ремонтные мастерские и здание вокзала. Одновременно с разгромом станции был сделан налет на железнодорожный мост через реку Узу. Подрывники из отряда Григория Быкова перебили всех до единого часовых и патрульных, спокойно расположились у гранитных опор моста и взорвали его по всем правилам партизанской науки.

Дорогу на участке Дно — Псков фашистам пришлось закрыть на три дня. На узловых станциях скопились эшелоны. На это и рассчитывал штаб Северо–Западного фронта. 10 февраля над Псковом, Порховом и Дном появились советские бомбардировщики. Они превратили в груду обломков сотни вагонов с вооружением и боеприпасами.

Гремят взрывы на дорогах, а Герман недоволен. Склонившись над картой, он спрашивает Крылова:

— Почему вот здесь и вот тут остались целы мосты?

— Александр Викторович, так ведь распутица! Не удалось ребятам пробраться туда.

— Не удалось или не умеют?

— И то и другое.

— Так вот, в этом другом виноваты мы с вами, Иван Васильевич. Учить людей надо.

В лице Крылова Герман имел инициативного, энергичного помощника. Начальник штаба понимал комбрига с полуслова. На другой день после этого разговора командиры диверсионных групп под руководством ветеранов–подрывников уже проходили теорию и практику минирования мостов в половодье. Возвращаясь мокрые и усталые после форсирования водной преграды у шоссе, шутили:

— Тянет нашего комбрига к «железке», как магнитом. Вот и открыл в марте купальный сезон.

Такие занятия в бригаде не вызывали ни у кого удивления. С конца 1942 года германовцы часто, по меткому выражению Ситдикова, «садились за парту». Под руководством Германа, Крылова и других командиров изучалось трофейное и новое отечественное оружие, тщательно разбирался накопленный опыт набеговых операций и диверсий на коммуникациях. Под началом комиссара бригады Исаева весной и летом 1943 года работали курсы по подготовке командно–политических кадров. Крылатыми стали слова, сказанные однажды Германом на разборе операции: «От волочаевских дней осталась только песня. Все остальное ново — и средства и методы войны». И этому новому германовцы в ходе боев упорно учились.

Все это пригодилось, особенно тогда, когда в разгар сражения под Орлом и Курском ленинградские партизаны начали в широких масштабах рельсовую войну на коммуникациях группы фашистских армий «Север». Во время первого массированного удара 3–я бригада действовала в полном составе. На день операции был установлен пропуск «За Ленинград!». С именем любимого города на устах германовцы блестяще справились с задачей, поставленной перед бригадой штабом партизанского движения. На железнодорожных ветках Псков — Порхов и Остров — Псков на многие километры протянулись сплошные рытвины и ямы, мостов не было, вдоль насыпей чернели обломки телеграфных столбов. Движение на дорогах удалось сорвать на несколько дней.

Через две недели бригада повторила массированный налет на дорогу Псков — Порхов. Было взорвано около 3 тысяч рельсов, 9 железнодорожных мостов, сожжено 4 склада с инженерным имуществом, уничтожено 40 вагонов и убито более 200 гитлеровцев.

Успешными были действия и других бригад. Тыл фашистских войск лихорадило. Гитлер в специальной директиве отмечал угрозу паралича железных дорог под Ленинградом.

В рельсовой войне партизанам теперь охотно помогали сотни добровольцев. Старики и подростки из близлежащих деревень делали завалы на большаках и проселках, на пути следования восстановительных немецких команд. По ночам вдоль дорог дружно скрипели пилы, и сотни телеграфных столбов валились в кусты. В те дни на деревенских посиделках молодые псковитянки дерзко распевали частушку: