В. Сахаров - У черноморских твердынь. Отдельная Приморская армия в обороне Одессы и Севастополя. Воспоминания

Поручив начинжу ввести нас в курс дел по его части и распорядившись, как нас разместить, чтобы было удобно работать, И. Е. Петров попросил представить к вечеру хотя бы первоначальный план усиления обороны Севастополя взрывными заграждениями.

Срок был невелик. Но мы, не теряя времени, еще в поезде готовились к составлению такого плана, детально изучали по картам местность вдоль линии фронта. Теперь надо было прежде всего получить у полковника Кедринского недостававшие нам данные об обстановке.

Отражая декабрьский штурм фашистских войск, части Севастопольского оборонительного района в двух секторах — первом и втором — полностью удержали свои позиции. Но в третьем и четвертом секторах, на направлении главного удара, врагу ценой больших потерь удалось потеснить наши войска, и они отошли на рубежи, весьма слабо оборудованные. По словам Г. П. Кедринского, там были отрыты пока лишь отдельные окопчики, редко где — окопы на отделение. Инженерные заграждения перед передним краем отсутствовали.

— К сожалению, — сказал Гавриил Павлович, — в стрелковых частях сейчас нет должного рвения к инженерному оборудованию позиций. Люди окрылены высадкой десанта на Керченском полуострове, верят, что скоро начнем наступать и нынешние позиции не понадобятся…

В назначенное время мы явились к командарму с готовым планом. Исходя из характера местности, мы выделили в плане направления, которые следовало прикрыть как противотанковыми, так и противопехотными минами. Сюда относились, в частности, прибрежная полоса за Северной бухтой, Бельбекская долина, район между Сахарной Головкой и Балаклавой. На этих же участках предлагалось безотлагательно приступить к сооружению железобетонных укрытий для фланкирующих пулеметов и противотанковых пушек, которые могли бы прикрывать минные поля. Остальные участки обороны следовало укрепить противопехотными минами. Особое внимание уделялось тем секторам, где войска отошли на новые рубежи.

Мы предлагали считать установку 17–18 тысяч противотанковых мин и 13 тысяч противопехотных первоочередной задачей. Учитывая, что ставить мины придется только по ночам, а саперы гарнизона еще не имеют в этом достаточных навыков, мы отводили на работы первой очереди десять суток.

В кабинете И. Е. Петрова находились кроме него член Военного совета армии бригадный комиссар М. Г. Кузнецов и начальник штаба полковник Н. И. Крылов. Вместе с нами пришли А. Ф. Хренов и Г. П. Кедринский. Я развернул карту заграждений. Генерал Галицкий кратко доложил оценку местности и вытекавшее из нее инженерное решение. Он подчеркнул, что речь идет о плане–минимуме, который необходимо осуществить немедленно.

— Одновременно, — продолжал Иван Павлович, — мы будем разрабатывать более широкий план заграждений и инженерного оборудования позиций.

Командарм спросил, как обеспечен представленный план минами и когда можно приступить к работе. Мы ответили, что для выполнения этого плана привезенных из Москвы мин хватит и еще останется резерв. А приступать к минированию следует сегодня же ночью.

Кто‑то из присутствовавших высказал мнение, что производить минирование в третьем и четвертом секторах пока нецелесообразно. Сперва, мол, нужно восстановить там прежнее положение, отбить у немцев утраченные нами позиции.

Генерал Галицкий решительно возражал против такой точки зрения.

— С устройством заграждений в этих секторах, — говорил он, — медлить нельзя. Заграждения резко повысят устойчивость обороны. Если же отобьем прежнюю позицию, начнем минировать там. А нынешние позиции станут второй линией.

Выслушав все соображения, И. Е. Петров сказал:

— План одобряю и утверждаю. К минированию приступать без промедления. — И, обернувшись к Галицкому, спросил: — Ваши дальнейшие действия?

— С вашего разрешения, — ответил Иван Павлович, весьма удовлетворенный всем ходом этого совещания, — мы прямо отсюда отправимся на инструктаж дивизионных инженеров и командиров саперных батальонов, которые ожидают нас в деревне Кадыковка. Оттуда я с Кедринским поеду в третий и четвертый секторы, а полковник Леошеня с подполковником Грабарчуком — в первый и второй.

— Желаю успеха! — заключил командарм, пожимая нам руки.

Ночь окутала Севастополь. Под звуки артиллерийской канонады и треск пулеметов, распарывавших воздух то короткими, то длинными очередями, мы приближались к линии фронта. В разных местах возникали огненные всплески от разрывов мин и снарядов. Над передним краем то и дело поднимались высоко вверх ракеты, а потом устремлялись к земле и, не долетев до нее, гасли.