Шон Горн: Исповедь тайного агента. Балтийский синдром. Книга вторая

— Иришка, ты очень много хочешь. Сейчас принцев нет…

Но она упорно ждала своего, единственного принца. Он должен был обязательно быть таким, как её папа — другого она не хотела.

Ольга часто приглашала её к себе в гости в Ригу. Тем более, что ехать было совсем недалеко. Ночью садишься в поезд, а утром уже в Риге.

Столица Латвии была изумительно красива. Величественный шпиль Домского собора и расположенные рядом с ним старые улицы придавали ей какие-то своё, присущие только Риге очарование.

Здесь многое было совсем не таким как в Ленинграде. Когда Ирина посещала Латвию ей почему-то всё время казалось, что она попадает за границу. Хотя тогда ещё никакой границы не было. Был единый Советский Союз.

Петер и Ольга жили очень хорошо. Однажды он получил предложение из Швеции пройти курс усовершенствования врачей. Петер поехал уехал на курс и после его окончания, получил предложение на работу в академической клинике.

Поэтому, когда он вернулся был собран семейный совет на котором присутствовала Ирина. Было решено, что Ирина после окончания института переезжает в Ригу к маме Петера так будет лучше, кроме того её ждало место врача в больнице, где Петер с Ольгой работали врачами. Петер добился этого места через Министерство здравоохранения Латвии, в противном случае Ирину ждало место врача, где-нибудь в российской глубинке, куда никто не хотел ехать…

Он был единственный мужчина в семье и его решение, конечно было принято.

Ирина согласилась с этим решением, но предложила, чтобы Петер помог продать ей комнату в Ленинграде так как она сама это сделать не сможет.

Кроме того она уговорила сестру и её мужа взять все деньги, полученные от продажи, ведь им за границей они будут нужнее, чем ей.

Петер и Ольга отказывались, но Ирина была похожа на отца и своего решения не изменила.

Таким образом она оказалась в Риге, а её сестра и муж в Швеции с достаточной суммой денег, чтобы можно было сразу купить небольшой домик в 40 километрах от Стокгольма.

Мама Петера была рада, что будет жить вместе с Ириной. Самое страшное в старости оказаться в одиночестве и она это хорошо понимала.

Мама Петера напоминала ей родную мать. Она заботилась о ней как о своей дочери, а Ирина как могла помогала ей. Так они и жили казалось, что всё спокойно и непоколебимо в старой, многовековой Риге. Тогда никому не могло придти в голову, что такая великая держава, может исчезнуть за несколько лет с карты мира. И её распад будет связан с новыми войнами и гибелью сотен тысяч людей.

Для всех это было полной неожиданностью. Люди не знали, что делать. Многие потеряли веру во всё, а это самое страшное. Мама Петера была старая коммунистка, его дед был одним из легендарных латышских стрелков, которые совершили революцию. Однажды проходя мимо памятника красным латышским стрелкам она увидела как молодые люди выкрикивают нацистские лозунги и бросают в памятник яйца. Она не могла пройти мимо и сделала им замечание. Они оскорбили её и даже толкнули, она упала и только благодаря помощи других людей смогла дойти до дома.

Дома она всю ночь плакала. Ирина как утешала её, но на следующий день сердце старой женщины не выдержало и она умерла.

Её похоронили рядом с отцом на одном из старых кладбищ Риги. На похоронах присутствовали много людей, ведь она работала всю свою жизнь учительницей и многие ученики её очень любили. Петер плакал и не скрывал своих слёз. Вечером дома он сказал:

— Ирина мы сделаем с Ольгой всё возможное, чтобы ты уехала из этого ада, но это не очень легко.

Независимость Латвии очень плохо сказалась на отношении к русским, которые проживали в этой стране. В обиходе появилось слово русские оккупанты. На улицах появились надписи:

— Русские оккупанты вон из Свободной Латвии.

Люди стали делиться на две категории. Граждане и не граждане.

Самое страшное для многих, особенно пожилых людей было введение латвийского языка, ведь многие просто не знали его. Так как раньше государственным языком был русский.

Многие предприятия в стране закрывались, экономические связи с Россией были нарушены. Всё это привело к безработице и и нищете.

Жить стало очень сложно. В это сложное время Ольга и пригласила Ирину погостить в Швеции. После такой бурной и такой своеобразной жизни в Латвии. Тихая и спокойная жизнь в Скандинавии показалось Ирине просто раем из которого ей так не хотелось уезжать.

Я очень внимательно выслушал её рассказ и мне стало до боль жаль эту прекрасную девушку. Она столько пережила в своей недолгой жизни. А я всё время жил можно сказать в тепличных условиях. Рядом с родителями и родственниками. Мне не нужно было думать и делать то многое, что приходилось делать Ирине. Мне было стыдно за себя, точнее за то, что я как-то даже не задумывался о том, что маме надо помогать. Вроде бы всё в доме делалось само собой. Я сам того не ожидая обнял её и сказал: