Александр Карелин - Регистан где-то рядом (сборник)

С моим водителем Александром Казючицем много не поговоришь. На все вопросы отвечает односложно и даже вроде бы стеснительно: что, мол, про себя рассказывать? Хотя я знаю, что он один из лучших водителей батальона и, как сказал комбат, «со стопроцентным коэффициентом надежности». А путь у нас еще долгий, до самого Кабула. И целая ночь впереди, с ужином, с неторопливыми беседами, с привычно осторожным сном.

И снова – дорога: узкое ущелье, крутые повороты, многоярусные афганские жилища на скалах – идеальные места для засад. И все-таки открывшаяся из-за очередного поворота картина прошедшего боя кажется невероятной: десятки сожженных бензовозов окольцевали обочину дороге по всей хорде поворота. Да, жарко, видно, тут было: горела земля, горели скалы, вспыхивали факелами живые деревья и виноградники. Но трудно поверить, что это следы относительно недавнего боя. Вокруг – мирная жизнь.

Но тут нас ожидала первая боевая потеря: погиб прапорщик Михаил Букис. Душманы ударили из пулеметов по впереди идущей афганской колонне «наливников», а он на своем бронетранспортере оказался в зоне обстрела. Выстрел был снайперским, он упал с машины смертельно раненым. Водитель Владимир Кочан под огнем втащил Михаила в БТР, вернулся, подобрал его автомат, отвел машину в укрытие, хотел перевязать Михаила, но он был мертв. Еще одна жертва Саланга.

Обелиски Саланга… Однажды увидев, их невозможно забыть. Закрою глаза, и вновь встают передо мной строгие безмолвные памятники: рулевые колеса, вмурованные в придорожные скалы, спаренные стволы зенитных установок, башни боевых машин пехоты. И на каждом – имена, даты. Они обступили дорогу через Саланг, возвышаются над каждым ее серпантином.

Пулями и осколками истерзаны скалы многих афганских высот. Но, пожалуй, больше всего отметин войны – вдоль дороги через Саланг. Здесь как бы проходит незримая линия фронта. Более 30 обелисков – вдоль трассы через этот перевал…

Наконец, ущелье закончилось. Колонна вырвалась в широкую, светлую долину. По обеим сторонам дороги крестьяне убирали урожай. Никогда не думал, что, увидев в поле жнецов с серпами – даже не комбайны! – можно испытать такую большую радость.

При окончании рейса даже чуть-чуть «распахнулся» и молчаливый мой водитель. Саша достал из кармана куртки письмо, в котором были такие строки: «Я очень надеюсь, что 1984 год мы будем встречать вместе».

Мне так и хотелось сказать этой девушке из Тихорецка: надейся и жди, Люба, своего сероглазого солдата, потому что он помнит о тебе каждый день. И все другие невесты и жены, тоже ждите, потому что вера в вас – это солдатский счастливый талисман. В ту минуту, когда вы читаете письмо от своего близкого человека, по горным дорогам Афганистана снова и снова идут колонны. Военные водители выполняют свой солдатский и интернациональный долг…

В Кабул мы приехали вечером. Город показался тихим и приветливым. Горячие объятия друзей, жаркая банька с эвкалиптовыми вениками, небогатый солдатский стол. По случаю наград, полученных в тот день в автомобильном подразделении, выпили арбузного сока, закусили малосольными огурчиками. Вышли на улицу: Млечный путь – яркий и чистый – уводил в бесконечность. Такой же бесконечной казалась мне теперь дорога в Кабул…

Сергей Юрьевич замолчал, стал складывать в свою кожаную папку блокноты и тетради с записями.

– А от Кабула до Кандагара вы тоже ехали в колонне? – Невский внимательно следил за сборами подполковника. Так хотелось еще послушать интересного рассказчика.

– В Кабуле я пробыл пару дней, потом на попутном самолете перелетел сюда. Теперь мне предстоит с колонной возвращаться на Кушку. Вот первая часть колонны сформирована, ждем вторую половину пока здесь в пустыне, что-то не получилось сразу собрать машины. Теперь поедем, в основном, порожняком, еще запишу свои впечатления, потом и статью подготовлю. Понравился рассказ?

– Конечно, Сергей Юрьевич, понравился. Мы вон с доктором слушали, «не закрывая рта», – майор Пястолов широко улыбнулся. – Мне, как и Александру, не приходилось проезжать через Саланг, но теперь все живо представил. Спасибо большое. Читатели будут рвать газету из рук.

– Хорошо бы. К сожалению, многое не пропустит карандаш цензора, многие куски «порежет», но что-то ведь останется! Ладно, будем заканчивать наши «посиделки». Благодарю, что выслушали. Нашему брату корреспонденту важно не только уметь слушать, но и рассказывать тоже. Рад, если вам понравилось.