Николай Гомолко - Лесная крепость

С самого утра на этом участке началась усиленная проба сил. Сначала фашисты пустили пехоту. Предполагалось, что солдаты смогут снять разрозненные партизанские посты, взять под свой контроль болото и определить проходимые места для танков. Фашистские машины, тщательно замаскированные ветками, уже занимали исходные позиции перед самым болотом.

Но, пристально присмотревшись, с партизанской стороны можно было увидеть темно-зеленые башни с грозно нацеленными пушками. Перед тем как выступить пехоте, немцы обстреляли партизанские позиции.

Партизанские дозоры, расположившиеся и на маленьких островках посреди топи, и в рощицах и лозняках, прикрывали этот участок, как могли, и пока обошлись почти без потерь.

Связной охранной группы донес Дукоре о сложившейся обстановке и попросил подкрепления. Через час к Зеленой луже, как назывался этот участок зоны, прибыли три взвода вместе с командирами.

Фашисты за это время успели занять несколько островков на болоте, укрепили их, чтобы отсюда продолжать наступление. Партизаны видели, как несколько гитлеровцев, вооружившись длинными шестами, пробирались по болоту, обозначая путь для прохода танков.

Прибытие подкрепления окрылило партизан. Дукора с командирами взводов провел рекогносцировку местности, определил, кто в каком секторе будет действовать. Наметил оборонные задачи.

Дукора был коренастый, крепко сколоченный человек. Смуглое лицо его всегда казалось задумчивым и серьезным. Сейчас Дукора обратился к партизанам отряда:

— Наступил ответственный момент, друзья! Вся надежда на вас. Враги хотят здесь произвести танковый таран. Мы должны доказать, что ничего у них не получится. Не пропустим пехоту через болото…

— И танки не пропустим, — подхватил Лявон Толкачев, командир первого взвода.

— Расскажите, как вы это думаете сделать?

— Первое — прошу моему взводу выделить противотанковое ружье, второе — мы их утопим в трясине…

— Противотанковое ружье есть, боезапас для него — только три патрона.

— Каждый будет послан в цель.

— Что же, товарищ Толкачев, я выполню вашу просьбу. — Дукора перевел взгляд на худенького, светловолосого Ивана Батурина. — У вас, командир второго взвода, также задача не из легких. Вам необходимо всем взводом проникнуть на правый фланг противника. В вашем распоряжении три ручных пулемета, станковый «максим» и двадцать автоматов… Знаю, знаю, с боеприпасами туго. Поэтому предупреждаю: стрелять только по хорошо видимым целям и без промаха. Каждая пуля должна попасть в цель. Скажем фашистам: «Пошли по шерсть — вернетесь стриженые».

Третий взвод также получил боевую задачу. Дукора обозначил командный пункт и место сбора в случае вынужденного отхода.

Партизаны были настроены решительно. Прощаясь с командиром, обещали с честью выполнить свой долг.

Дмитрии Дукора спросил, не вернулся ли Егор Климчук. Долгое отсутствие бойца, когда каждый человек на счету, его обеспокоило. К тому же выяснилось, что Климчук покинул свой взвод без разрешения. Это уже было похоже на дезертирство. Сегодня миновали третьи сутки, как он в отлучке. И теперь нужно было посылать рапорт командиру партизанского соединения.

Дукора не однажды предупреждал перед строем, что за дезертирство, переход на сторону врага, паникерство и сдачу в плен будет назначена самая суровая мера наказания.

И вот такой случай. Во взводе Климчук считался примерным бойцом, старательно выполнял все поручения командира. А на стрельбище показал себя настоящим молодцом — почти всегда попадал в яблочко.

Что могло случиться с человеком? Неужели блокада и голод сделали его дезертиром? Но он же понимал, когда шел в партизаны, что должен быть верен партизанской клятве до конца, до своего последнего часа. Эх, как бы пригодился сегодня Климчук со своим острым глазом и твердой рукой.

Дукора одернул гимнастерку, свернул карту, сунул ее в планшетку. Из-за широкого ствола дуба несколько минут наблюдал за болотом.

Фашисты по колено в воде брели вперед, к партизанским позициям. Им было трудно маневрировать на открытой местности, поросшей чахлыми кустиками и редкими зарослями лозняка. Укрыться было негде.

Партизаны не мешкали — били по врагам почти в упор. Фашисты отстреливались в ответ, однако прицельность была неточная — целились почти вслепую.

Но впереди танки, и это уже была серьезная опасность. Танки пока стояли неподвижные, как памятники, но пушки не бездействовали — били по позициям партизан. То здесь, то там рвались снаряды. И многие попадали точно в цель — туда, где были заранее вырыты партизанские окопы, и в маленькие островки посреди трясины, где находились партизанские позиции.