Николай Гомолко - Лесная крепость

Звучит музыка, кружатся в танце офицер с женщиной, и перед глазами мальчика начинают кружиться и деревья, и кусты, и даже костер…

Занятые важными хлопотами, трое путников, привычных к военной обстановке, не очень-то прислушивались к гулу канонады. Взрывы сотрясали землю в разных направлениях партизанской зоны. То гремело где-то на южной стороне, то внезапно грохот боя перемещался на восток, а потом гул нарастал уже с запада.

Не жалеет враг ни снарядов, ни бомб, ни мин. Это особенно видно в лесу. Как будто страшная буря прошлась по опушкам и чащам и вырвала с корнем деревья, срезала вершины сосен и елок, изувечила осколками, оголила, покрыла ранами стволы березок.

А сколько ям от взрывов! Мишка Русак, Вадим и Егор Криворотый попали на обстрелянную полосу леса. Дорогу все чаще загораживали то поваленные деревья, то свежие, еще пахнущие порохом воронки.

Около высокого клена с содранной корой высился продолговатый холмик.

— Братская могила, — тихо сказал Михаил и снял с головы кубанку. Вадим и Егор стянули кепки.

Постояли молча. Потом осмотрелись по сторонам. Что тут было? Как погибли здесь люди? Кто они — партизаны, мирные жители, беженцы? На могиле не было ни столбика, ни надписи. Рядом темнели две воронки — глубокие, доверху забросанные изуродованными стволами и корнями — останками могучих сосен.

— Воронки от бомб, — сказал Вадим, — смотрите, вокруг все деревья с целыми вершинами, а здесь — прямое попадание.

— Глядите-ка! — закричал Русак, показывая рукой на одну из березок. — Винтовка! Вон на суку висит…

— Винтовка? Где? — оживился Егор.

— Да вон, на березе!

Вадим тоже увидел находку. В самом деле, высоко вверху, на обсеченной взрывной волной ветке, зацепившись за ремень, висела дулом в небо винтовка.

Странно было видеть ее на дереве. Она тихо покачивалась под порывами ветерка. А над ней, над желтеющими по-осеннему ветками, таяли легкие облачка.

Эта винтовка на фоне голубого неба выглядела печальным символом войны…

— Надо достать ее, — сказал Климчук, рассматривая ствол березы.

— Браток, ее уж давно бы достали! — сказал Мишка, поправляя ремень на гимнастерке. — А если ты такой прыткий — попробуй!

— Высоковато висит. А сучья у березы мелкие, ломкие, — сказал Вадим. — Нет, пожалуй, не достанешь.

Конечно, можно было бы изловчиться и достать винтовку, но Вадим не хотел, чтобы оружие попало в руки Климчука.

А тому очень хотелось заполучить лесной трофей.

— Братишки, ведь она целехонька и с прикладом — все, как надо, а?..

— Лезь да сними, — пожал плечами Мишка, — вот и все дела!

— Товарищ командир, ты легкий. Тебя ветка выдержит.

— Скажи, ты всегда такой?

— Какой?

— На чужом горбу хочешь в рай попасть.

— Ну не шути, Мишка, попробуй, а то Дукора начнет приставать: где потерял винтовку да как? Он может не поверить, что я тонул…

— Не полезу, — решительно заявил Русак. — Нужно искать жердину… А так только время потеряем. Давайте на этом закончим прения. — Мишка бросил взгляд на свежую могилу. — Тут похоронены наши хлопцы — партизаны. Вечного вам сна, дорогие друзья! — Он наклонился, взял из-под ног комок земли, размял и высыпал на холмик.

С сожалением оторвал взгляд от березы Климчук. Раздраженно нахлобучил шапку на голову, взялся за носилки.

— Ну, Мишка! Хорошо. Запомню. Придет коза к возу…

— Ты хочешь, чтобы я всякий раз рисковал из-за, тебя? Фу ты, ну ты. Уже было, вытащил из болота, с того света, можно сказать. И сознательно, не забывай, шел на риск. А теперь должен шею себе свернуть. Ну знаешь, о себе, о винтовке похлопочи сам.

— Да я похлопотал бы. Но видишь — у меня вес…

— А я что, птичка?

— Ты же сам должен быть заинтересован, чтобы я имел оружие. А то вдруг встретимся с фашистами. Вы будете отбиваться, а мне что прикажешь делать?

— Будешь запасным. В резерве. Если, не дай бог, что с нами случится — с одним или с другим, — подменишь. Понятно тебе, боец Егор Климчук?

— Понятно, — буркнул Криворотый.

И они снова углубились в лес. Шли молча. Впереди Мишка Русак, он зорко оглядывал местность, на ходу выбирал наиболее удобные проходы через завалы, через глухие заросли. Тут еще было вполне терпимо, но впереди ожидало болото.

В своих скитаниях Вадим исходил немало болотистых мест, нахлебался болотной жижи, и, когда ветер донес запах стоячей воды, он поежился. Неужели болото? Одно дело, когда идешь по нему налегке, и совсем другое — с такой поклажей. Сколько времени уже потеряно! И неизвестно еще, чем все это обернется…