Владимир Першанин - Прорыв «Зверобоев». На острие танковых ударов

Зенитный автомат бил со скоростью четыре выстрела в секунду, посылая трассы в приближающийся Т-70. Лобовая броня искрилась от попаданий бронебойно-зажигательных снарядов, но держала удары.

Внутри легкого танка все сотрясалось и пахло гарью. Его командир, старшина, упрямо гнал машину навстречу вспышкам. Десять тонн металла гусеницами сплющили, перемололи установку и двоих зенитчиков. Пулеметные очереди догнали и свалили двух других зенитчиков.

«Тридцатьчетверки» рушили траншеи, смешивая с землей не успевших выскочить солдат. Стремительная атака не дала использовать несколько имевшихся в немецком взводе «фаустпатронов», способных прожечь танковую броню.

Кто-то высунулся со своей реактивной трубой. Десантник, знавший, что это такое, не жалея, всадил в немца длинную очередь. Пули ППШ, имевшие большую пробивную силу (патрон по образцу маузеровского), просадили массивную каску и голову.

Минометные расчеты вели огонь из глубоких окопов, где парами стояли четыре трубы калибра 82 миллиметра. Их окружили десантники. Сначала забросали увесистыми гранатами РГД-33, затем спрыгнули и добили выстрелами в упор. Два миномета достались в качестве трофеев.

Из амбразуры приземистого дзота, сложенного из шпал, вел огонь скорострельный пулемет МГ-42, упали сразу несколько десантников. Бойцы шарахнулись в разные стороны, один уползал, волоча перебитую ногу.

– Помогите…

– Танк нужен! Он в момент гадов разнесет! – кричал молодой боец.

– Чего глотку дерешь? Мы и без танка справимся, – матерился обозленный сержант, уже имевший дело с дзотами. – Сейчас заткнем ему пасть.

Вскочив на крышу, опустил в вентиляционную трубу «лимонку». Затем расчетливо, делая секундные паузы, швырнул еще две в амбразуру. Выбравшийся из задней дверки унтер-офицер был убит автоматной очередью, а десантники полезли в задымленный дзот за трофеями.

– Эй, герои! – крикнул вслед сержант. – Резво за чужой добычей лезете. Часы и фляжка шнапса мои.

Нагнувшись над убитым унтером, он отстегнул вместе с кобурой массивный «вальтер», забрал документы и часы.

– Часы себе оставьте, – разглядывая добротный хронометр со светящимися стрелками, сказал сержант. – Шнапс не забудьте!

В траншеях добивали остатки гарнизона. Тех, кто пытался убежать, достали пулеметы с танков. В плен немцы не сдавались, отстреливались до последнего. Впрочем, в ходе такого жестокого боя вряд ли кто-то мог рассчитывать на пощаду.

Младший лейтенант Толя Архипов больше всего боялся, что его обвинят в трусости. Он подоспел с десантниками, которые вначале прятались и не решались идти в атаку.

Тяжело дыша, столкнулись с группой солдат, отступавших под прикрытием ручного пулемета. Открыли огонь на бегу. Целились, как попало, сумели свалить двоих или троих, и тут же угодили под встречный огонь. Упали несколько убитых и тяжелораненых. Остальные залегли, спасаясь от пулеметных очередей.

– Что, опять кверху задницей! – орал запаленный от бега и возбуждения младший лейтенант Архипов.

С колена опустошил остаток диска, свалив пулеметчика. Матерясь, вставил запасной. Опомнившись, открыли огонь десантники, кинулись догонять фрицев. Огнем из автоматов уложили еще несколько человек, остальные скрылись в кустарнике.

Как водится, подбирали трофеи, кто-то пил ром из фляжек, передавая их друг другу. Рассматривали трофейный пулемет, который Архипов приказал вместе с лентами забрать с собой.

– Крепко врезали, – хвалился конопатый ефрейтор, приложившийся к фляге.

Человек восемь немецких солдат втиснулись в небольшой вездеход БМВ. Скоростная машина успела отъехать метров двести. Снаряд «тридцатьчетверки» рванул с перелетом, осколки издырявили капот и передние колеса. Солдаты выскакивали и, пригнувшись, убегали. Но огонь был слишком плотный, стреляли из всех стволов. Почти все убегавшие остались лежать в траве.

Антон Герасимович Болотов не спеша вылез из танка. Обходил перепаханные позиции. Впервые за последние дни он испытывал гордость. Постоял возле искореженной гаубицы.

– Сильная штука, а слаба оказалась против наших «тридцатьчетверок».

– Куда уж ей, – поддакнул кто-то из окружающих. – Пока развернется, да пока прицелится, ее два раза раздавят.

Сурово оглядел отставших десантников, подоспевших к концу боя. Спросил, будто не узнавая:

– Кто такие?

– Четвертая рота 914-го стрелкового полка, – козырнул младший лейтенант Архипов.

– А где ваш ротный?