Семен Цвигун - Возмездие

— Мы обрушим неотразимый и мощный удар, — продолжает Геринг, — на головы наших врагов — надменных саксов и поставим их на колени! Поздравляю вас с этим радостным днем! С нами бог! Хайль Гитлер! — Он закончил, оглядел присутствующих — каково впечатление? — и передал микрофон Метцу.

— Внимание! — выкрикнул Метц в микрофон. — Расчеты, слушай мою команду: объявляю пятиминутную готовность!..

Солдаты торопливо снимают с ракет маскировочные сети. Из-за облаков появляется луна, и в свете ее серебром отливают мощные корпуса Фау-2.

На командном пункте Геринг что-то пьет из большого бокала. Волнуются фон Браун и Дорнбергер.

Голос из репродуктора. Пятиминутная готовность всеми расчетами принята!

— Объявляю трехминутную готовность! — командует Метц.

— Трехминутная готовность принята! — снова прозвучало из репродуктора.

— Всем расчетам — в укрытие! — командует Метц.

— Все расчеты находятся в дотах! — отзывается репродуктор. Метц смотрит на циферблат часов, потом на Геринга. Тот величественно кивает…

— Пуск! — кричит в микрофон Метц.

И в то же мгновение раздался оглушительный грохот. Над позициями взметнулись столбы огня, и все заволокло дымом и тучами пыли.

Ракеты дрогнули, поднялись и, словно кометы, оставляя за собой огненные хвосты, устремились в небо…

Геринг протянул фон Брауну обе руки.

— Поздравляю вас, Браун! Это великолепно!

— Это самый радостный день в моей жизни, — широко улыбнулся фон Браун.

— Хайль Гитлер! — Геринг поднял бокал. — За наше чудо-оружие! За победу!..

Голос из репродуктора. Господин рейхсмаршал! Докладывает генерал-майор Шмидт. По данным с наших наблюдательных пунктов на побережье, в море и в воздухе, из тридцати стартовавших ракет Фау-2 до Лондона долетели шестнадцать. Восемь взорвались в воздухе. Четыре упали в море. Две не вышли из пусковых установок…

Геринг резко повернулся к фон Брауну.

— Что это значит? Саботаж или недомыслие? Вольф! Разберитесь с этим…

Хроникальные кадры осени 1944 года:

Наступление советских войск в Румынии, Югославии и Болгарии. Жители освобожденных городов и сел радостно встречают советские танки…

Тяжелые бои в Карпатах…

Подготовка наступления в Польше. Колонны пехоты и танков движутся к фронту по трудным осенним дорогам…

Бои в Прибалтике. Окруженная группировка немцев отчаянно сопротивляется…

Бои в Карелии и на севере Кольского полуострова…

Выход Финляндии из войны…

Приезд в Москву для переговоров венгерской делегации…

Продвижение войск союзников в Италии, Франции и Бельгии…

Все кадры демонстрируются на экране небольшого просмотрового зала. Присутствуют Сталин, члены Политбюро, Антонов и некоторые военные, среди них — начальник Главного разведывательного управления. Сталин, утонув в глубоком кресле, внимательно следит за экраном…

Голос диктора. Общее стратегическое положение фашистской Германии к осени 1944 года уже не вызывает сомнений в исходе войны, однако гитлеровцы продолжают отчаянное сопротивление, цепляясь за каждый рубеж, каждый населенный пункт, каждую крепость…

Снова идут кадры трофейной хроники:

Гитлер принимает асов люфтваффе…

Новые самолеты сходят с конвейеров подземных заводов…

Атака Лондона ракетами Фау-2…

Указ Гитлера о тотальной мобилизации…

Выступление Геббельса перед формированиями фольксштурма — стариками и подростками…

Голос диктора. Они хотят выиграть время, оттянуть конец всеми средствами, чтобы скрыть следы чудовищных преступлений против человечества…

Хроникальные кадры — лагерь уничтожения в Майданеке.

Голос диктора. Польско-советская чрезвычайная комиссия установила, что в лагере Майданек только в печах крематория было сожжено свыше шестисот тысяч человек, на кострах в кремповецком лесу — триста тысяч, в двух старых печах — свыше восьмидесяти тысяч; в самом лагере возле крематория сожжено не менее четырехсот тысяч человек.

Когда зажигается свет, люди в зале молча сидят, подавленные увиденным и услышанным. Медленно поднимается Сталин и, ни на кого не глядя, выходит из зала…

Помешивая ложечкой в стакане с чаем, Сталин неслышно ходит вдоль стола, за которым сидят те, кто был в просмотровом зале.

— Оттянуть конец войны, чтобы скрыть преступления? — говорит он как бы про себя. И качает головой. — Нет, товарищи. Гитлер хочет выиграть время, чтобы выиграть всю войну. Он надеется на разногласия между союзниками, но больше всего он рассчитывает на новое оружие. Военная наука развивается по тем же законам диалектики, и рано или поздно количество накопленных знаний в военной области должно перейти в новое качество. Мы, я думаю, накануне такого скачка…