Ежи Ставинский - Венгры

— Мы по вопросу о поставках мяса, — сказал майор Гром по-немецки. Поручик Койя, усмехнувшись, кивнул и сразу же скрылся за дверью.

— Вообще-то я мог бы уже идти, — заметил Гуркевич. — Жена, небось, заждалась, с холодненьким свекольничком… Но я на минутку останусь. Интересно все-таки.

Койя показался вновь.

— Bitte.

Гуркевич направился было за майором. Тот, однако, виновато улыбнулся.

— Подождите меня, пожалуйста.

Гуркевич, насупившись, вернулся к окну.

Майор вернулся через полчаса. Бросил растерянный взгляд на Гуркевича. Поручик чуть прищурил левый глаз. Гуркевич сделал вид, что ничего не замечает.

— Ну и как? — спросил он майора на улице.

Метрах в ста, среди деревьев серели пушечные стволы, прикрытые ветками ольхи. Улицу перебежала белка, заскочила на сосну, полетела вверх по голому стволу. Майор стянул с носа очки.

— Вы должны сейчас же вернуться на Мокотов, — сказал он шепотом, глядя на небо.

— Что-что? — рассмеялся Гуркевич.

— Венгры поставили условия, — объяснил майор. — Завтра до обеда им нужно принести ответ.

— До обеда! — фыркнул Гуркевич. — Завтра до обеда я собирался загорать. Бегайте тут сами. Я вам в посыльные не нанимался.

Майор сглотнул.

— Я… я не дойду, — сказал он несчастным голосом. — Даже за три дня не дойду. Я стер себе ноги.

— Ну конечно! — разозлился Гуркевич. — Лимузина не дали!

Они добрели до орудий. Изящные стволы зениток были нацелены в безоблачное небо.

— Пушки-то дают? — резко спросил Гуркевич.

— Дают, — вздохнул майор. — Три в качестве задатка. Но мы сами должны их забрать из Залесья.

— Плевое дело! — ухмыльнулся Гуркевич. — А я их при случае заброшу на Мокотов, верно?

Майор не ответил. Он из последних сил перебирал коротенькими ножками.

— Жарко! Мечтаю о дожде. Растительность иссохлась и измучилась…

— Какие у них условия? — спросил Гуркевич равнодушным тоном.

— Не переношу температуры выше двадцати. У меня легкое ожирение сердца, увеличена печень…

— Я спрашиваю, какие у венгров условия! — повысил Гуркевич голос.

Майор остановился.

— Тихо… слышите?

Издали донесся глухой артиллерийский гул. Гуркевич в тоске посмотрел на сосновый лесок.

— Бумагу хоть дадите какую-нибудь?

— Не дам, — вздохнул майор. — Все на словах. Венграм прислали приказ о выступлении. Уходят завтра днем в Опольскую Силезию [21] До конца Второй мировой войны почти вся Силезия, в том числе Опольская, входила в состав Германии. . Готовы свернуть к нам и присоединиться к восстанию, но требуют гарантий, что большевики, когда придут, признают их союзниками и не отправят в лагеря.

Гуркевич широко разинул рот.

— Так они ничего не знают?

— Может, и знают, — ответил майор, — но разве их волнуют наши дела?

— Это точно, их не волнуют… — со вздохом сказал Гуркевич и добавил, уже со злостью: — И что вы им ответили?

— Ничего, — прошептал майор. — Решение примет командование.

— А стоит ли тогда ходить? Вы же сами говорили, что с большевиками нету соглашения.

— Венгров тут две дивизии, — вздохнул майор печально. — А сколько у них оружия! Разве мы можем сами ответить им «нет»?

— Да уж, стратеги, втянули вы нас в историю! Сами-то как думаете: что-нибудь может еще измениться?

Майор неуверенно покачал головой. Оба стояли перед виллой Гуркевича. В саду в шезлонге загорала Зося. Красивое тело отливало бронзой.

— Пупсик! — воскликнула она, приподнимаясь. — Наконец-то!

— Тут я, тут, — отозвался со злостью Гуркевич. — А ты здесь хорошо устроилась. Через минутку Иштванчик заявится, да?

Зося, улыбаясь, потянулась.

— Мы не одни, Пупсик. Представь мне своего спутника.

— С радостью, — ухмыльнулся Гуркевич. — Профессор Теофиль Козловский. Моя супруга. Пан профессор поживет у нас, золотце.

Майор Гром улыбнулся, как обычно — виновато. Пани Гуркевич прошлась по нему не очень приветливым взглядом.

— А ты, Пупсик? — спросила она.

— Я… мне надо кое-куда пробежаться, — ответил Гуркевич. — Пан профессор нуждается в полном покое. Он единственный спасся из пылающего дома, ну и слегка подорвал себе нервы. Понимаешь… приступы случаются от всякой ерунды. Зато пан Теофиль может рассказать тебе много интересного. Вчера мы проболтали целый вечер. Не пожалеешь. Это выдающийся археолог.

— Археолог? — выдохнула Зося. Майор отер ладонью лоб.

— А сейчас лучше дай нам поесть, — добавил Гуркевич. — Через полчаса я выхожу.