Илья Маркин - Люди грозных лет

— Немцы тебя догоняют, сейчас на хвост наступят.

— Да нет, правда, товарищ генерал, слышите — сигналят.

Позади и в самом деле неслись тревожные сигналы легкового автомобиля, но поднятая пыль коричневой стеной закрывала всю дорогу.

— А ну, остановись, начальство, может, едет, — проворчал Велигуров.

Едва шофер свернул на обочину, как рядом с резким скрипом тормозов замер штабной вездеход и из него выпрыгнул Савельев.

— Товарищ генерал, — заговорил он, подходя к Велигурову, — вам звонили из Москвы и передали телеграмму генерала Васильева.

— Ну что там, давай, — проговорил Велигуров. — Вот, вот! Я же говорил! — бормотал он, читая телеграмму. — Вот полюбуйся! — подал он телеграмму Бочарову.

«Генералу Велигурову, — прочитал Бочаров записанную от руки телеграмму. — Есть сведения, что вторая, шестая и четвертая танковые армии немцев прорвались к Дону западнее и южнее Воронежа. Лично проверьте положение западнее Воронежа, Бочарову поручите уточнить обстановку южнее Воронежа вплоть до Коротояк, Лиски. Результаты доложить по телефону не позднее 6.00 6 июля. Васильев».

— Ну, как тебе нравится? — испытующе глядя на Бочарова, спросил Велигуров. — На Дон вышли, а? На Дон! Подумать только! Что молчишь, подполковник? — повернулся он к Савельеву. — Все небось на подступах деретесь? Верно, что немцы к Дону прорвались?

— Точно неизвестно, но… — смущенно заговорил Савельев.

Велигуров перебил его:

— Но есть предположения. Так, что ли? Весь штаб фронта живет одними предположениями, а что делается в войсках, не знает. И вот теперь представители наркомата расхлебывайся за вас. Ну, поезжай, — повернулся Велигуров к Бочарову, — к пяти часам в штаб возвращайся. Да смотри не попади к немцам. Тут теперь такая каша, и не знаешь, где на противника нарвешься. А? Где противник-то? — вновь напустился он на Савельева. — Молчишь, подполковник. Стыдно, а? Конечно, стыдно. Понимаю, голубок, тебя, хорошо понимаю. А помочь не могу. Ничем не могу!

Едва Бочаров свернул с дороги и выехал на высокий бугор, как увидел первых вестников безрадостного отступления. Прямо полем, через волнистую, еще зеленую пшеницу мчались что есть силы штук тридцать военных подвод. Нахлестывая взмыленных лошадей, ездовые, как на гонках, стояли во весь рост, то и дело оглядываясь назад.

— Стой! — выскочив из машины, закричал Бочаров.

Ближний к нему ездовой в парусом вздутой гимнастерке без ремня уперся искривленными ногами в днище повозки и так натянул вожжи, что чуть не опрокинул взвившихся и так ошалелых лошадей.

— Танки, — одно-единственное слово выговорил рыжий, с взлохмаченными волосами пожилой солдат.

— Какие танки, где?

— Там, в Нефедовке! — видимо начиная что-то соображать, ответил ездовой и спрыгнул с повозки. — Танки немецкие, товарищ полковник, — уже спокойнее заговорил он, смущенно переминаясь с ноги на ногу и стараясь незаметно оправить гимнастерку, — мы только выехали, как загудет, как загудет…

— А вы сами видели?

— Еще бы! — словно радуясь, совсем некстати заулыбался небритым, грязным лицом ездовой. — Вот прямо аж чуть не в упор! И кресты белые и пушки длинные-длинные, как дышло у брички.

— А наши войска есть там?

— Какие там войска! — пренебрежительно махнул рукой ездовой. — Одни мы, обозники. По снаряды ехали. Наши там, далеко, на ручье обороняются.

Пока Бочаров говорил с ездовым, другие повозки уже скрылись в лощине и на поле показалась вскачь летевшая на таких же ошалелых, взмыленных лошадях четырехорудийная пушечная батарея. Правее первой пушки, видимо пытаясь что-то командовать, галопом скакал молоденький лейтенант. Увидев легковую машину и Бочарова, он взмахнул блеснувшей у него в руке шашкой, и все четыре пушки выстроились в ряд и остались во ржи, позади ускакавших в низину запряжек. Около орудий суетливо хлопотали артиллеристы, изготавливая их к бою.

— Замаскироваться, замаскироваться, — тоненьким, но властным голоском покрикивал лейтенант. — Николенко, кто так маскируется! Снаряды, снаряды готовь бронебойные! Слушаю вас, товарищ полковник, — вдруг обернулся он к Бочарову.

На все расспросы Бочарова об обстановке лейтенант отвечал только, что танки противника прорвались, как говорил он, видимо кому-то подражая, «на оперативный простор» и его батарея должна их остановить. К счастью, там, откуда только что прискакала батарея, показался такой же, как у Бочарова, вездеход, и, увидев его, лейтенант обрадованно вскрикнул: