Глеб Бобров - Я дрался в Новороссии![сборник]

До сих пор жутко хочется курить. Удивительное дело -- злостная привычка. Мозгами понимаешь, что не было бы счастья, да несчастье помогло: два раза пытался по мирному времени бросить курить, но силы духа так и не хватило. А тут такая возможность появилась, ан, нет, так и хочется сделать хоть пару затяжек! Смешно звучит: "по мирному времени"!..

Вообще превратился в идеальный механизм. Проснулся -- за водой. Сперва ходил к колонке, что в двух км от дома, к особнякам наших бывших областных и городских "рулевых". Но после того, как туда два раза "прилетало", предпочел ранним утром ходить к колонке, что за СБУ. Если прийти часам к шести-началу седьмого, есть шанс не только набрать баклаги, но и обмыться.

Особый ритуал -- бритье. Когда-то, неизвестно, сколько веков назад, прочел, что бритый мужчина выглядит солиднее, убедительнее. Да, осталось только понять, для кого стараюсь.

Приношу воду домой. Грею чайник, делаю кофе. Еще в относительно спокойный промежуток максимально запасся внезапно увиденными на прилавке хлопьями. Одной упаковки паковки хватает на 2-2,5 дня: достаточно, чтобы функционировать. Да, я практически все время сейчас сижу в квартире. В убежище спускаюсь затемно. Просто для того, чтобы нормально выспаться. Несколько раз до того стелил себе в прихожей квартиры. Но спал в пол уха, в итоге плюнул на мужественность и ночую в подвале.

Все, что можно было сказать своим соседям, сказано. Большую часть времени молчу. Разговор поддерживаю только в рамках разумного приличия. Нелюдимость объясняю тревогой за семью. Меня понимают.

Дома перечитываю самые различные книги -- от "Секса в культурах различных народов" до "Приключений Гулливера".

Больно смотреть на стариков и детей. Первые все понимают, потому что воспоминания о той войне еще живы. Вторые все понимают на особом, детском интуитивном уровне. Все порываюсь покаяться, объяснить, что все происходящее -- мое страстное нежелание платить по долгам. Но останавливает одно -- все равно не поверят.

***

Сверток я заметил еще издали, метра за три. Хождение за водой -- это особый поход. Он предусматривает неукоснительное наблюдение за окружающей средой и максимальное вслушивание в тишину, которая по опыту бывает разной: от легкого дуновения ветра в верхах деревьев и отдаленной канонады, до тишины оглушающей и внезапной, когда резко замолкают птицы и замирает в воздухе редкая листва. Такой момент самый опасный, самое время падать в любую ямку и сливаться с землей. Идеально, если успеешь забежать в открытый подъезд. Оглушительная тишина -- 90% того, что "прилетит" в радиусе 50-100 метров от тебя.

Поэтому именно благодаря своему тотальному поглощению в окружающий мир обратил внимание на странную упаковку в траве: небольшой, визуально -- на полкило, может, меньше, бумажный сверток, перевязанный бечевкой. Внимательно осмотрелся, никого подозрительного не увидел, да и сверток внешне не внушал тревоги, лежал себе, слегка тронутый пожухлой от жары травой.

Я оставил полные баклаги у дороги и осторожно приблизился к находке, наклонился над ней. Почему-то был уверен, что услышу изнутри тихое тиканье. Ошибочка вышла.

Взял сверток в руки, подержал на весу, с трудом засунул в передний карман старых джинсов и вернулся за водой. До дома еще было с пару км и расслабляться нет никакого резона. В упаковке могло быть все, что угодно: от консервы до... До хрен знает чего!

Но для меня это в любом случае являлось событием неординарным. Поэтому возвращался я в состоянии некоторого возбуждения. Возле нашего квартала встретил знакомую учительницу, обменялись с ней стандартными фразами и я поспешил в квартиру, она -- за хлебом. Да, в городе еще можно купить свежевыпеченный хлеб. А если заглянуть в церковь, то можно получить хлеб даже бесплатно: его туда привозят с нашего хлебозавода.

Воду оставил в прихожей, зашел в зал и вытащил сверток. Положил его на диван и с полминуты тиранил себя вопросом "Быть или не быть?". Победило "Быть". Достал с полки маникюрные ножнички, разрезал бечевку, аккуратно развернул бумагу.

Глянув на содержимое, понял, что время "Ч" наступило. Под этим термином я подразумевал вскрытие запасника, где лежало "для особого случая" три папиросы.

Достал одну, вышел на балкон. Неспешно, где-то даже с пафосом зажег спичку, подкурил, сделал первую жадную затяжку.

И напрасно -- дым обжег отвыкшее от никотина горло, но мозг, подобно старому наркоману, уже радостно повизгивал в предвкушении дозы. Я закашлялся, отдышался, потом уже затягивался неспешно, словно смакуя все оттенки вкуса и запаха дыма.