Илья Маркин - Курский перевал

— Доброе утро! — поспешно войдя в комнату, весело поздоровался генерал Решетников. — Как отдохнули? Вздремнули малость? Да что с вами, Андрей Николаевич? — встревоженно спросил он. — Вы на себя не похожи. Нездоровится? Сердце, может, или еще что?

— Нет, нет, — с трудом пробормотал Бочаров. — Просто устал. Дорога длинная, тяжелая…

— Ну, сейчас я встряхну вас, — чему-то радуясь, сказал Решетников и, приняв так несвойственную ему торжественно-важную позу, отчеканил: — Поздравляю вас, Андрей Николаевич, во-первых, с присвоением звания генерал-майора, а во-вторых, с назначением на должность начальника штаба армии.

— Спасибо, — прошептал Бочаров, с трудом понимая, что сказал Решетников.

— Пошли в Военный Совет, — подхватил его Решетников под руку, — Ватутин и Хрущев приглашают вас.

Яркое солнце, бившее из-за вершин усыпанных плодами яблонь, ослепило Бочарова. Он резко встряхнулся, пытаясь овладеть собой, но тяжесть не исчезала.

— Новая работа, самостоятельная. Это же замечательно! — не поняв, что творилось с Бочаровым, оживленно говорил Решетников. — Вы можете очень многое сделать, тем более сейчас, когда развертываются такие события.

«Новая работа, — машинально повторял про себя Бочаров, — многое сделать… новая… А ее похоронили в Харькове…»

Только у входа в кабинет Ватутина Бочаров немного опомнился и попросил у адъютанта холодной воды.

— Идите один, я здесь подожду вас, — подтолкнул его к двери Решетников.

Войдя в белую крестьянскую хату с вымытыми оконцами, превращенную в кабинет командующего фронтом, Бочаров хотел было, как положено, доложить о прибытии, но у порога встретил его улыбающийся Хрущев и, протягивая руку, приветливо заговорил:

— Рад поздравить вас, Андрей Николаевич, и с генеральским званием и с…

Хрущев лукаво прищурился, смеющимися глазами пристально посмотрел на Бочарова и тут же, подавив веселость, строго спросил:

— Вы что, недовольны новой должностью?

— Очень доволен, Никита Сергеевич, — трезвея под взглядом Хрущева, ответил Бочаров. — Надеюсь оправдать доверие. Работать во всю силу…

— И даже, если потребуется, сверх сил, — решительным взмахом руки подчеркивая каждое слово, добавил Хрущев.

— Так точно! Все, что у меня есть, отдам работе.

— Вот что, товарищ Бочаров, — поздравив молодого генерала, сказал Ватутин, — предшественник ваш оставил не весьма лестное наследство. Штаб неслажен. Люди там хорошие, но работают вразброд. А для штаба самое главное — четкая слаженность и полная взаимозаменяемость. Наведите порядок, поднимите людей, сцементируйте их вокруг себя. И все это нужно сделать на ходу, при решении важных задач. Видите, — показал Ватутин на карту оперативной обстановки, — на всем фронте наши войска полным ходом к Днепру устремились.

— Настоящее половодье, — сказал Хрущев.

— Именно половодье, — подчеркнул Ватутин, — и этим половодьем нужно умело управлять. Все ручейки в единое русло направить, слить в могучий поток, смять, сбросить с левого берега Днепра вражеские войска и, ни на секунду не задерживаясь, ворваться на правый берег, захватить плацдарм и продолжать наступление дальше, к нашим государственным границам.

Ватутин смолк, видимо давая возможность Бочарову подумать. Молчал и Хрущев. Он склонился над оперативной картой, и Бочаров увидел, как и тогда, при рассмотрении плана белгородско-харьковской операции, стремительное движение его карандаша. Только теперь карандаш от Белгорода и Харькова ушел намного западнее и скользил по голубым извивам Днепра, задерживаясь у Киева, потом спускаясь вниз, к Черкассам, к Днепропетровску, к Запорожью, выходя на государственную границу и вновь возвращаясь к Киеву.

— Фашисты на весь мир кричат о «Днепровском вале», — не отрываясь от карты, заговорил Хрущев, — называют Днепр последним рубежом, дальше которого они ни на шаг не отступят. Больше того, они в своем хвастовстве дошли до того, что называют Днепр будущей государственной границей. Это, конечно, геббельсовская чепуха, но и от нее нельзя отмахиваться. Ее нужно разбить нашими решительными действиями. Сейчас главное — форсировать Днепр с ходу. Если мы осуществим это, будут спасены тысячи жизней наших воинов и ускорено приближение конца войны. Вот почему, товарищ Бочаров, все силы, физические и умственные, нужно сосредоточить на решении этой задачи. Никаких задержек, — резко взмахнул он рукой, — никакого промедления и в то же время никакой спешки и очертяголовства. Действовать обдуманно, целесообразно, точно и решительно. Все это зависит от организации, а всю тяжесть организационной работы несет на себе штаб. Вот и посылаем мы вас в эту армию, которой предстоят большие и ответственные дела.