Поль Сидиропуло - Костры на башнях

«Интересная встреча произошла здесь как-то. Ты помнишь того проводника-переводчика, который в восемнадцатом году сопровождал тебя в горах? Случай столкнул теперь с ним и меня. Оказался толковым человеком. Помогает нам, хотя и свою выгоду на упустит… Вот и я решил воспользоваться его услугами. Он хорошо знает местность — каждую, говорит, кочку. Именно такой и понадобится мне в ответственном походе…»

Прочитал старый генерал эти строки, и захотелось ему на Кавказ с неудержимой силой. Он заходил по комнате нервно и торопливо, сбивая стулья, которые некстати оказались на пути. Наконец приняв решение, позвонил дочери. Никто не поднимал трубку. Ждать долго было не в правилах старика. Махнул рукой сердито и набрал номер телефона невестки. Та ответила сразу, словно сидела у телефона и ждала его звонка.

— Послушай, — заговорил он так, будто продолжал прерванный ранее разговор, — получил от Конрада письмо. Да-да, приятные вести! Не перебивай! Дело у меня к тебе. Хочу отправиться на Кавказ… Послушай, мне твои советы не нужны. Я хочу, чтобы ты за домом присматривала…

И резко опустил трубку. Ни здравствуй, ни до свидания, ни имени невестки не назвал. Вильгельм еще какое-то время сердито смотрел на аппарат, точно не он сам, а невестка оборвала разговор, затем снова позвонил:

— Да, вот еще что. Ступай сделай фотографии. Детей, детей, конечно! Возьму с собой. Пусть порадуется отец.

И снова резко опустил трубку.

То, что увидел Вильгельм Эбнер из окна вагона, повергло его в удручающее состояние: не похоже, сказал он себе, чтобы германские войска продвигались торжественным маршем — всюду сожженные заводы и села, разрушенные города. Очевидно, каждый населенный пункт брали с боем.

— Живого места нет, — поражался он. — Руины, пепелища.

— Что вас не устраивает, господин генерал? — интересовался сосед по купе, полковник, выхоленный, в новой форме, должно быть, звание получил совсем недавно.

— Кому нужны вымершие города? Какая от всего этого польза? — Вильгельм уставился в опаленную даль.

— Что же оставалось делать, если русские добровольно не хотели сдаваться! — усмехнулся сосед, и в его ухмылке было немало горечи. — И у нас потерь немало.

— Вот-вот… Выходит, оказывают упорное сопротивление. Есть силы, могут противостоять нашей армии?

— Точнее будет — последние силы, — заметил попутчик.

— Я полагал увидеть более ощутимые успехи. Вы не находите, господин оберст, что у нас не все получается?

Полковник стушевался: не знал, как отреагировать на каверзный вопрос.

— Главное — мы проникли в самую глубь России, — сказал он не без гордости.

— Да, проникли. Но какой ценой? — придирчиво приставал к попутчику Вильгельм.

— Война без потерь не бывает, господин генерал! Вы сами прекрасно это понимаете.

— Наши успехи на фронтах я связывал с другими обстоятельствами, — настаивал на своем Эбнер. — Мне казалось, что народу в тягость Советская власть. И с нашей помощью люди могли бы создать более приемлемый строй. Для этой цели были осуществлены различного рода мероприятия — политического, экономического и военного порядка. Как вы понимаете, власть удержать только одной голой силой в такой огромной стране, как Россия, дело нелегкое. Следовательно, нужно привлекать к управлению местные кадры. Разумеется, которые устраивают нас. Но и устраивают аборигенов — запомните! Глядя же на все это, — Вильгельм кивнул на окно, — не скажешь, что люди рады нашему появлению. И это наводит меня на размышление о том, что мы упускаем что-то важное.

— Вы сомневаетесь, что мы сможем осилить большевиков? — На этот раз полковник решил прижать строптивого попутчика, хотя и сопроводил для смягчения вопрос свой довольно показной улыбкой. — И это сейчас, когда мы на Кавказе!

Худое, морщинистое лицо Эбнера сохраняло хладнокровную непоколебимость — он, казалось, намеревался подчеркнуть, сколь наивны ребяческие запугивания полковника, которые видавший виды генерал может сравнить разве только с укусом комара.

— Возможно, — сказал он холодно, — завоюем. В конечном итоге можно завоевать все это огромное пространство. Но какая польза от этих развалин? Что же это за богатство такое, которое мы спешим завоевать? Да еще ценой таких потерь… Что мы получим взамен? Пепел?

— Все можно восстановить.

— А чьими же руками собираетесь восстанавливать?

— Разумеется, руками аборигенов, — ответил попутчик. — Всех оставшихся в живых, господин генерал, погоним работать.