Вячеслав Бондаренко - День «Б»

Священник поджал тонкие губы и замолчал.

— Отлично, — продолжил Латушка, — будем считать, что я убедил вас.

— Кто обеспечит мою безопасность? — неожиданно поинтересовался ксёндз. — Второго июля нацисты все еще будут в городе. Или вы думаете, что они спокойно будут стоять и смотреть на богослужение в костёле?.. Вы же прекрасно знаете, что эти враги веры Христовой разрешают служить в Минске только русским и белорусским священникам!.. Или вы не в курсе, что минские католики вынуждены странствовать за девяносто километров, в Пинскую епархию, чтобы иметь возможность исповедаться у ксёндза там?..

— Вашу безопасность обеспечат парни из моей охраны, — решительно сказал Латушка. На самом деле он и сам толком не знал, как провести католическую мессу при немцах, но надеялся, что эта ситуация как-нибудь разрешится. — В конце концов, скажете нацистам, что молитесь за их победу над безбожными русскими.

Ксёндз кивнул без всякого энтузиазма. Похоже, довод его не убедил.

— После церемонии присяги я появлюсь перед храмом, где уже будет находиться восторженная толпа горожан, — продолжал Латушка. — Ваша обязанность — обеспечить эту толпу.

— То есть? — изумился ксёндз.

— То есть созвать на площадь перед храмом всех прихожан костёла. А еще лучше — всех католиков Минска. Сколько в городе католиков? — деловито спросил Латушка.

Ксёндз задумался.

— Не все из них прихожане нашего храма. Но в целом, думаю, около семнадцати тысяч человек.

— Прекрасно, — повеселел Латушка, — семнадцать тысяч — это уже впечатляет. Это не тысяча «делегатов» на конгрессе! Это народ!.. Как часто бывало в истории, что умело направляемая толпа вершит исторические события!.. Мои люди сделают убедительные фотоснимки… Собрать эту толпу легко — вам нужно всего-навсего оповестить минских католиков о первом свободном богослужении в храме.

— Простите, — вежливо перебил ксёндз, — а что вы планируете делать дальше? После того как инсценировка закончится?

Латушку покоробило слово «инсценировка», но он взял себя в руки и пожал плечами:

— После этого мне, видимо, придется на какое-то время уйти в подполье… Покидать Минск было бы актом слабости с моей стороны. В случае неудачи вы согласитесь предоставить мне убежище, ведь правда?..

Ксёндз скривил тонкие губы.

— Пану следовало бы прежде всего надеяться на собственные силы. Политик, который рассчитывает на других, проигрывает.

— Но умный политик всегда заручается поддержкой сильных союзников, — возразил Латушка.

— Православная церковь в данный момент куда более сильна и влиятельна здесь, чем католическая, — прищурился ксёндз. — У нее никто не отбирал храмы, напротив, нацисты открывали их!

— Православная церковь запятнала себя как сотрудничеством с нацистами, так и поддержкой большевиков, — улыбнулся Латушка. — А о вкладе Его Святейшества папы Римского Пия XII в борьбу с безбожием в лице Гитлера и Сталина знает весь мир.

«Само собой, я обратился бы к православным попам, — подумал он про себя, — если бы они не лебезили так перед наступающими красными. Никто из них рисковать за день до взятия Минска русскими не захочет, это яснее ясного. А вам, господа католики, терять нечего».

Ксёндз удовлетворенно хмыкнул.

— Мои возможности невелики, пан Латушка, — негромко произнес он. — Но что смогу, я для вас сделаю. Скажите, а какова вероятность того, что ваш дерзкий план осуществится?

— Мне оказывает поддержку одно из могущественнейших государств Европы, — усмехнулся Латушка, — которое горит желанием остановить продвижение большевиков.

— Какое же это государство?.. — Холодные глаза ксёндза, казалось, смотрели в самую душу Латушки. Он осекся и закусил губу. Нельзя же, в самом деле, признаться, что речь идет о протестантской Англии! Черт его знает, как отнесется Ватикан к такой поддержке?..

— Пока это военная тайна, — уклончиво ответил он. — С помощью этого государства и с помощью Господа Бога, — Латушка картинно взглянул в небо, — мы должны победить!

— Все в руках Божьих, — вздохнул ксёндз и перекрестился. — Аминь.

Во дворе, вызывавшем у Хойзера теперь исключительно неприятные ассоциации с идиотами-танкистами и коварным британцем, стоял поднятый по тревоге взвод заспанных солдат войск СС во главе с таким же заспанным унтерштурмфюрером. Он вяло козырнул Хойзеру. Двое проводников придерживали скулящих на поводках молодых овчарок.