Вячеслав Бондаренко - День «Б»

— Значит, высадку целесообразно будет осуществить за неделю. Скажем, в ночь на 26 июня.

— Именно так. Это будет наш день «Б», — усмехнулся Черчилль.

Габбинз улыбнулся. Идея назвать операцию по аналогии с высадкой союзников в Нормандии 6 июня 1944 года — днем «Д» — ему понравилась.

— Но я все же предложил бы назвать днем «Б» не день высадки, а день самой операции, — почтительно возразил он. — Так было бы логичнее…

Черчилль кивнул, соглашаясь.

— Какой самолет вы намерены использовать?

— Авро «Ланкастер», сэр. Они во всем превосходят «Стирлинги», да и «Галифаксам» с «Веллингтонами» за ними пока не угнаться… На машину, которую мы подготовили для операции, по моему приказу установлены двигатели «Мерлин-24».

Черчилль довольно кивнул.

— Пойдемте выпьем за успех, Колин, — предложил он. — Да и продвижение наших войск во Франции тоже не мешало бы отметить. В конце концов, прием посвящен именно этому событию…

— Не откажусь, сэр.

Через час уже основательно накачавшийся спиртным Габбинз забрел в бильярдную, оформленную в стиле эдвардианской эпохи. Он надеялся немного подремать в одиночестве. Бильярдная была пуста. С размаху плюхнувшись в уютное кресло, Габбинз закрыл глаза и пробормотал чуть слышно:

— Это будет, черт меня побери, величайшая спецоперация в истории. Или я не Вилли-Вихрь… Этот Кэббот — славный парень, он не подведет…

Раздалось вкрадчивое покашливание. Генерал испуганно вздрогнул, открыл глаза. На свет из темного угла бильярдной шагнул один из ведущих работников британской контрразведки МИ-5 — сэр Энтони Блант, 37-летний красавчик, полиглот и ценитель изящных искусств. В руках у него был стакан с бренди, а кремовый смокинг сидел на Бланте, как всегда, безукоризненно.

«Услышал или не услышал? — От этой мысли Габбинз даже вспотел. — Конечно, Блант свой, из контрразведки, но даже нашим контрразведчикам не нужно знать, что замышляет толстяк на Даунинг-стрит, 10. А ведь он замышляет ни больше ни меньше, как Третью мировую войну».

— Простите, Энтони, — хмуро пробормотал генерал вслух, — я, кажется, задремал и что-то болтал во сне…

— В самом деле? — безразлично отозвался молодой лорд, отпивая бренди. — А я так увлекся здешним баром, что и не заметил, как вы вошли. Не составите ли компанию в бильярд?

— В другой раз. — Габбинз встал, чтобы уйти. Еще не хватало, чтобы его застали в обществе этого гомосексуалиста!

— Знаете, генерал, — остановил его в дверях липкий голос Бланта, — в последнее время я много думаю о наших союзниках, русских. Их успехи на фронтах поразительны, не правда ли?.. Не сегодня завтра они уже выйдут к западным границам своей страны. Как жаль, что наши генералы не могут похвастаться такой же прытью в Италии и Франции.

Габбинз обернулся. Блант, с сожалением покачав головой, взял кий, примерился к шару и элегантным, вроде несильным, но точным ударом загнал его в лузу.

— Но вот что стоит за этой небывалой скоростью? — задумчиво продолжил Блант, словно обращаясь к самому себе. — Не хотят ли русские пройти через всю Европу, как нож сквозь масло, везде устанавливая коммунистические режимы?.. Согласитесь, для Британии это было бы серьезным ударом.

— Вы к чему-то клоните, Энтони? — усмехнулся Габбинз.

На красивом холеном лице молодого лорда вспыхнул румянец.

— Я? Помилуй Боже, генерал. Я всего-навсего размышляю вслух по своей привычке. И очень жаль, что вы не поддерживаете мой монолог…

— Ну, когда МИ-6 и МИ-5 начинают вести светский разговор, он неизбежно заканчивается тем, что кто-нибудь выдает секретную информацию, — вновь хмыкнул Габбинз. — Поэтому позвольте откланяться. Еще раз извините за вторжение.

Покинув бильярдную, «Вилли-Вихрь» от души выругался сквозь зубы. А лорд Блант, усмехнувшись углом рта, продолжил играть в бильярд с самим собой.

Через два часа он покинул дворец и отправился к себе домой. Переодевшись с помощью лакея и приняв душ, Блант прошел в кабинет, снял телефонную трубку и попросил:

— Пожалуйста, сделайте мне к завтрашнему утру материалы на всех офицеров британской армии по фамилии Кэббот. Послужные списки, аттестации и, самое главное, задания командования, которые они выполняют в данный момент…

Часы в кабинете 2-го спецотдела Наркомата внутренних дел СССР мягко отстучали двенадцать раз. Начался новый день — 24 июня 1944 года. Но внимания на столь поздний час здесь не обращали. Во время войны все ведомства работали практически круглосуточно. Тем более такие важные службы, как шифровальная и дешифровальная.