Михель Гавен - Крестоносцы

— Я должен сказать аятолле? — Селим опустил голову.

Машина резко затормозила, и всех качнуло на правый бок. Из-под колес метнулась большая серая ящерица варан, метра три в длину. Она заструилась по песку, оставляя за собой извилистый след.

— Что тебя смущает? — Джин внимательно посмотрела на Селима. — Думаешь, аятолла попросту не захочет тебя слушать?

Машина снова тронулась.

— Ой, смотрите! — воскликнула Михраб. — Какой же красивый!

Она показывала рукой за спину Джин, и та обернулась. На груде камней метрах в трехстах от дороги сидела крупная кошка с небольшой головой и с маленькими закругленными ушами. Оказывается, речь шла о гепарде, частенько встречающемся в Ираке, но весьма необычной окраски. Его светло-желтую шерсть покрывали черные полосы вдоль спины и крупные сливающиеся пятна по бокам.

— Королевский гепард. Редко встречается, — произнес Селим.

Дикая кошка неотрывно наблюдала за машиной и неожиданно резко, без всякой подготовки, — даже ушами не повела, — совершила длинный прыжок, метров на десять. Гепард понесся по пустыне вдоль пересохшего русла ручья, который заполнялся только во время дождя. В своем стремительном, завораживающем беге, от которого невозможно было оторвать взгляд, гепард словно соревновался с машиной. Он мчался крупными прыжками, точно летел над землей, а потом, вдруг резко изменив направление, скрылся за желто-коричневым каменистым холмом.

— Настоящий царь пустыни. — Джин улыбнулась. — Хозяин! Выяснял, зачем мы пожаловали к нему.

— Знаете, они еще встречаются ярко-рыжие, даже золотистого окраса, — вдохновенно добавила Михраб. — С темно-рыжими пятнами. Их называют красными. Они водятся на северных склонах Эльбруса. Мы с отцом еще до войны, — она поморщилась, — каждую весну ездили в тот район. Там у нас жили родственники. Совсем другая природа, и даже встречаются настоящие леса, а в горах водятся вот такие красные гепарды. Потрясающее зрелище, когда он перепрыгивает со скалы на скалу…

— Да, я слышала о них, — Джин кивнула, — но никогда не видела.

— Когда война закончится, поедем в гости к моей тете, — предложила Михраб. — Она до сих пор там живет. Вы все увидите сами.

— Я с удовольствием приму приглашение. Что же, Селим, — Джин наклонилась к молодому человеку, — ты так и не ответил мне. Почему ты не хочешь поговорить с аятоллой?

— Я боюсь его. — Селим опустил голову. — Может, сказать Такуби, а он передаст аятолле?

— Нет, третьи лица в таком деле лишние, — решительно возразила Джин. — Либо ты сам, либо мне придется искать какие-то другие пути помочь доктору Джаваду. Тогда приезд Энн и ваша встреча с ней отложится на неопределенное время, ведь за исключением доктора Джавада, у меня здесь больше нет влиятельных знакомых. В этом случае никто не поможет девушке с устройством и не гарантирует хоть какую-то безопасность. Я долго жила во Франции, поэтому здесь я теперь остаюсь чужой. Мой двоюродный брат Ахмет — всего лишь рядовой полицейский. Он даже не начальник полицейского участка. Доктор Джавад для меня — единственный способ помочь Энн с ее просьбой. Как я осуществлю свой план? Пока я ищу какие-то иные пути, Магеллан узнает о нашем заговоре и заставит Джавада замолчать навечно. На кого тогда мы сможем опереться? Почему ты боишься аятоллу? Ты робеешь или у тебя есть более серьезные причины? Скажи мне, я помогу тебе. Робость можно преодолеть. Какие-то другие причины?

— Я просто боюсь его, и все, — признался Селим. — Когда аятолла заговаривает со мной, у меня все холодеет внутри. Я не могу вымолвить ни слова.

— Это, как правило, отличительная черта духовных лидеров, — кивнула молодая женщина. — Они умеют доводить своих последователей до полного морального, а порой и физического порабощения. Духовные лидеры ловко умеют взращивать страх, свое главное средство воздействия. Страх, невежество, нищету. У человека ничего нет, а ему внушают, что он ничего не решает сам по себе. Дескать, над всем властвует высшая сила, и посредники между ней и обычными людьми — священники, аятоллы, имамы. Они подавляют волю, но воля — главный двигатель человеческого существования. В первую очередь речь идет о воле к жизни и умении совершать самостоятельные поступки. С подавленной волей человек разрушается. Ты должен отбросить страх, Селим. Вообще забыть о нем. Ради своего будущего, ради Энн, ради вашего возможного счастья. Ты долго мечтал о нем. Я поняла это из твоего письма, ведь в нескольких строках бывают сокрыты глубочайшие чувства. Теперь пришло время побороться за осуществление твоей мечты. Все возможно, Селим. Надо просто раз и навсегда отбросить страх. Выбросить, как ненужную вещь на свалку, и все вокруг изменится. Я знаю, в твоей стране трудно быть уверенным в себе и самостоятельным человеком, но у тебя есть ради чего совершить такой серьезный шаг. Ради того, чтобы никогда не расставаться с Энн. Твоя возлюбленная готова на многое. Она не боится бросить свой дом, благополучную страну и приехать сюда. Я понимаю — она свободная женщина, так стань свободным и ты!