Джеймс Холланд - Миссия «Один» (в сокращении)

— Это капитан Целлнер, — сообщил Шеванне.

— Что вы от него узнали? — спросил Таннер.

— Он отказывается отвечать на какие-либо вопросы.

Таннер хотел кое-что сказать, но тут появился лейтенант Ларсен. Едва он увидел немца, глаза его расширились.

— Вы! Это вы были на ферме. В Оксете. К северу от Эльверума. Что вы сделали с фермером?

Целлнер взглянул на Шеванне.

— Ничего, — ответил он. — Ничего не сделали.

— Лжете! — крикнул Ларсен и двинул Целлнера кулаком в живот. Немец согнулся вдвое и повалился на снег.

— Что вы себе позволяете? — завопил Шеванне.

Ларсен схватил Целлнера за шиворот, рывком поставил на ноги.

— Я хочу знать, что он сделал с моим двоюродным братом!

Шеванне обратился к Целлнеру.

— Capitaine, — произнес он, — можете ли вы дать мне честное слово офицера, что не причинили вреда двоюродному брату лейтенанта Ларсена?

Целлнер провел рукой по вороту.

— Конечно.

Ларсен уставился на него полными гнева глазами:

— Вы лжете.

Таннер положил руку на плечо Ларсена:

— Оставьте его, сэр.

Ларсен, покачивая головой, ушел.

— Сэр, — спросил у Шеванне Таннер, — неужели вы думаете, что его слово хоть что-нибудь значит? Это же паршивый нацист.

— Что не мешает ему оставаться офицером, — ответил француз. — Вы, возможно, и не понимаете, что такое честь, сержант Таннер, а вот я понимаю.

— Не думаю, — сказал Таннер и пошел к своим солдатам.

Тут немец увидел среди деревьев своих солдат и что-то сердито сказал Шеванне, немедленно окликнувшему Таннера:

— Сержант! Вернитесь! Что вы сделали с пленными? Они же замерзнут до смерти, если мы оставим их в таком виде.

— И в этом случае у нас будет меньше поводов для беспокойства. На самом деле, сэр, — продолжил Таннер, не обращая внимания на едва скрываемый гнев лейтенанта, — я гадал, как собираетесь поступить с ними вы. Тащить их с собой мы не можем, отпустить тоже. Есть, конечно, один способ сбыть их с рук…

— О чем вы, сержант? Вы предлагаете расстрелять их?

— Разумеется, нет, сэр. Я думал о том, чтобы найти еще одну хижину и оставить их в ней связанными. Если устроить их поуютнее, они, возможно, уцелеют. Сейчас уже не очень холодно.

— Или вы могли бы вернуть им, руководствуясь честью, их одежду.

Терпение Таннера лопнуло.

— Похоже, вас ничего, кроме чести, не заботит. Это не рыцари в сияющих доспехах, это солдаты, и мы с ними воюем. На то, что эти фрицы испытывают неудобства, мне плевать. Мне важно сохранить жизнь моим солдатам. А кроме того, я дал слово обеспечить безопасность господина Сандвольда и собираюсь сделать для этого все возможное. Если же вам это кажется неправильным, значит, вы еще глупее, чем я думал. Сэр.

Шеванне пошевелил губами, словно собираясь что-то ответить, но вместо этого лающим тоном приказал своим солдатам выступить в путь, взяв с собой пленных.

Они построились в колонну, пленные подняли Риггса, Саксби и раненого француза, которые лежали на носилках, сооруженных из винтовок и шинелей. Температура воздуха была на несколько градусов выше нуля. Света оставалось еще часа на два.

Время от времени Шеванне останавливался, оглядывал в бинокль окрестности. Так они продвигались около получаса, и тут французский лейтенант приказал выйти из-под деревьев и начать подниматься в гору. Люди встретили этот приказ стонами, однако и Таннер уже различил вверху за деревьями хижину. Возможно, Шеванне начал-таки прислушиваться к голосу разума.

— Только бы не еще одна ночь в хижине, — сказал Хепуорт.

— Уверен, Шеванне знает, что делает, — сказал Таннер.

— Я смотрю, ты запел по-другому, — заметил Сайкс.

— Просто он делает то, что я ему сказал. Мы оставим пленных вон в той лачуге. — И он указал на уже хорошо различавшуюся за деревьями хижину.

Когда они добрались до нее, Шеванне приказал загнать заключенных внутрь. Там их связали кусками бикфордова шнура. Таннер заметил, что на шее у Целлнера все еще висит бинокль, а на ремне — пустая кобура.

— Это я у вас забираю, — сказал он, снимая с Целлнера бинокль, кобуру и прикрепленные к поясному ремню патронташи.

Целлнер пристально посмотрел на него, потом на его винтовку.

— Снайперская винтовка, — по-английски сказал он, — я не забуду этого, Таннер. И, когда мы встретимся снова, я тебя убью.

— Не сомневаюсь, — улыбнулся Таннер, а потом врезал кулаком Целлнеру в висок. Немец захрипел и потерял сознание.

— Где ты этому научился? — спросил Сайкс.