Виталий Шевченко - Константиновский равелин

Тихий стон заставил его вздрогнуть и быстро приложить ухо к груди убитого, но стон повторился, и Зимский понял, что ошибся — стон шел из зияющей чернотой дыры провала.

Оставив Демьянова, Алексей бросился вниз, скользя по осыпающимся камням. Скорее! Скорее, как только позволяет разрывающееся на части сердце! Этот стом принадлежал человеку самому дорогому, без которого нет жизни на земле!

Он не думал в этот миг о том, почему Лариса оказалась вдруг в страшной яме в столь бедственном положении. Все его мысли были заняты только одним: «Скорее! Oiw-скать! Спасти!»

Он нашел се чуть ли не на самом дне провала, бесчувственную, но еще согретую тлеющим огоньком жизни, н,

бережно взяв на руки, поспешил с драгоценной ношен наверх.

То. что он увидел, выбравшись наконец на свет, заставило его содрогнуться от жалости и злобы: прекрасные каштановые волосы Ларисы были густо пропитаны кровью. Наискосок на левом виске, от мочки уха до надбровной дуги, зияла запекшаяся черная рана.

— Лариса! — простонал Алексей, прижимаясь пылающей щекой к мраморной прохладе ее побледневшего лица. — Родная моя...

Слезы накипали у него на глазах, но он не замечал их и быстрыми шагами, почти бегом, несся по коридору, торопясь поскорее выбраться прочь из этих мрачных сырых коридоров туда, на свежий воздух, к людям, чтобы найти среди них и пометь, и успокоение, и сочувствие.

А люди с деловым видом пробегали между секциями с автоматами в руках, готовились к атакам и тянули связь па КП.

Из развалин северо-восточной секции вышел лейтенант Остроглазов. Прищурившись от утренних лучен, он сладко потянулся, затем посмотрел на небо, где над местом будущей переправы одиноко висела «рама», вынул пистолет и сделал в нее подряд несколько выстрелов. Пара трясогузок, напуганная стрельбой, сорвалась с камней и, ныряя, пересекла двор.

«Рама» вдруг повернула и ушла в сторону Инхер-мала. Остроглазов весело рассмеялся...

И в этом мире людей, суетящихся, тянущих связь, с презрением стреляющих по самолетам, появление Зим* ского с необычайной ношен на руках вызвало недоумение и смятение.

Все мгновенно окружили его плотным кольцом, с жалостью и сочувствием смотря па окровавленное, но не потерявшее красоты лицо Ларисы. Лейтенант Остроглазов решительно протиснулся сквозь толпу, стремительно вскинул глаза на Знмского:

— Жива?!

— Без чувств! —- кивнул головой Алексей.

— Нашатырный спирт! Живо! — приказал лейтенант одному из матросов. Тот со всех ног бросился в лазарет.

— Как же это получилось?

— Кто ее?

— Какой гад поднял руку?

Этот град вопросов посыпался на Зимского, но тот только недоуменно пожимал плечами, сам не п силах ничего объяснить.

— Где вы ее нашли? — спросил в свою очередь Остроглазое.

— Там... Недалеко от лазарета... в провале... — Зим-ский только теперь вспомнил о другой жертве. —Там же лежит убитый Демьянов...

— Убитый? — изумленно поднял брови лейтенант.

— Да... очевидно, ударами в голову...

— Черт! — со злостью сжал кулаки лейтенант. — Ничего не понимаю! Ага! Принесли? — обратился он к матросу, принимая от него пузырек с нашатырным спиртом. — Ну-ка...

Он открыл пробку и поднес пузырек к самому носу Ларисы. Прошла секунда, две... три... четыре...

Но вот веки Ларисы дрогнули, она слабо застонала н открыла глаза. Она смотрела вокруг мутным взглядом, ничего не понимая, потом глаза ее прояснились, и она вдруг затряслась в судорожных рыданиях.

Все, словно по команде, хмуро опустили голозы, Алексей покрепче прижал вздрагивающую Ларису к себе, захлестнутый по самое горло радостью от ее возвращения к жизни.

Она уткнулась носом ему в грудь и сквозь сдавленные нервной судорогой челюсти смогла выдавить всего лишь одно слово:

— Гусев...

Глаза Алексея потемнели от ярости, глухим валом пронесся по толпе гневный ропот, Остроглазов скрипнул

зубами:

— Негодяй! Жаль, что отделался такой легкой смертью! — и затем, повернувшись к Алексею, проговорил:

— Товарищ Зимский! Отнесите Ланскую в лазарет. Я сейчас доложу обо всем капитану третьего ранга!

И сквозь группу мгновенно расступившихся матросов, освободивших дорогу, Алексей медленно пошел вперед, бережно и нежно унося понемногу оттаивающую от ледяного ужаса прошедшей ночи Ларису...