Аше Гарридо - Видимо-невидимо

— А ты как здесь оказался?

— Пешком, — буркнул Видаль.

— Что, прямо от меня?

Видаль принялся крутить пуговицу на куртке. Хо посмотрел на него, на Рутгера, вертевшего на пальцы шнурки.

— Забирай его прогуляться, что ли, а я тут останусь.

Видаль кивнул, выпустил пуговицу, наклонился и потянул Рутгера за рукав. Тот вздрогнул, дернулся, как разбуженный — птица отпрыгнула, защелкала, застрекотала разочарованно.

— Ну так что? — спросил Рутгер. — Что скажешь?

Кукунтай, не отрывая глаз от свода, коротко мотнул головой.

— Тогда я ухожу, — сказал Рутгер, глядя на учителя. — Совсем.

Видаль с Хо переглянулись. Хо показал пальцами: уводи, там разберемся.

Рутгер все смотрел на Кукунтая не дыша, тянулся сам-весь взглядом, ждал. Кукунтай даже не шевельнулся в ответ.

— Мастер Видаль, — звонко, срываясь с голоса, попросил Рутгер. — Проводите меня, пожалуйста, в Суматоху.

Видаль еще раз глянул на Хо, поднялся.

— Пойдем уж, пойдем, — и протянул птице руку.

Но в Суматоху не повел — что там делать, в Суматохе? Видно же, что там Рутгер упрется взглядом в брусчатую мостовую, поблагодарит вежливо, откажется от разговора — и только его и видели. Потому, ухватив покрепче парня за руку, Видаль доставил его на дальнюю землю, давно, но не густо заселенную, где уж точно больше было простора поговорить, чем в шумной и торопливой Суматохе.

Рутгер сперва возмутился, сверкал глазами, даже ногой топнул. Видаль только кивал на все, соглашался — а потом спросил тихо, что случилось-то?

Рутгер покраснел, отвернулся, дернул плечом.

— Ага, — сказал Видаль, — вижу. Но не понимаю.

— Ну так что у вас случилось?

Кукунтай лениво наклонил голову на плечо, долготерпеливым взглядом смерил на Хо, вздохнул.

— Жила-была девочка. А племени нужен был шаман.

— А-а, — протянул Хо. — Понимаю. Да. А Рутгер при чем?

— Упал я, голову ушиб. Долго на берегу лежал. Замерз. Рутгер меня в ярангу притащил и стал согревать, как я учил.

— А-а, — кивнул Хо. — Да, понимаю. И что? Испугался?

— Если бы! — фыркнул Кукунтай. — Замуж зовет.

— А-а! Ну да, конечно. Понимаю. А ты что?

— Да нельзя мне замуж идти. Да как — я? Да и нельзя вообще.

— Понимаю, да. Дело серьезное. Нельзя или не хочешь?

Кукунтай с шумом втянул воздух, одарил настырного мастера гневным взглядом.

— Да он же ребенок!

Слишком долго возвращался шаман из дальних мест нездешних, горних и исподних. Слишком долго отдыхал — беспробудным сном, на волосок, на полволоска от смерти. Вот он выходит из яранги: истончившаяся в трудах новорожденная душа, облаченная в новую плоть, истаявшую без земной еды, прикрытую наспех одеждой из оленьей шкуры, выходит живой, но слабый. Вот он видит костер и живых людей кыталык вокруг костра, и чужого шамана, говорящего с духами. И стоит в темноте, слушает чужой бубен и не знает, как ему поздороваться с людьми.

Вот девушка Кайутак подбегает к нему, радостная, улыбается, приплясывает:

— Смотри, сестра, Моолот привел шамана — настоящего, с бубном! Он прогнал злых, спас кыталык. Иди за Моолота, сестра, он хороший охотник, лучший, для тебя старался.

Кукунтай смотрит вперед: чужой шаман чувствует его взгляд и оборачивается, и тоже смотрит. Они все понимают между собой.

— Где твои люди? — спрашивает Кукунтай, зная ответ.

— Вот мои люди, — отвечает тот шаман, но его люди умерли все.

— Я прогнал злых, — говорит Кукунтай, но тот шаман только улыбается и встряхивает бубен. Тихий гул отвечает Кукунтаю.

— У тебя даже бубна нет, сестра! — говорит Кайутак. — Это новый шаман прогнал злых, все видели, все знают. Пойдем домой, сестра, переоденься, устроим хорошую свадьбу тебе.

— Где твои люди? — спросил его мастер Хо.

— Я не вспомню дороги туда, — ответил Кукунтай.

— Ты оставил их?

— Они не приняли меня.

— И ты оставил их на того, кто не сможет их защитить?

— Они сами выбрали его.

— Может быть, они и умерли все?

— Может быть, — пожал плечами Кукунтай.

— А если живут и ты им нужен?

— Да сколько лет для них прошло, — усмехнулся Кукунтай. — У них не один шаман с тех пор поменялся.

— И правда. А что Рутгер дитя — ты хоть помнишь, сколько тебе лет на самом деле?

— Какая разница, — нахмурился Кукунтай, — какая разница, когда я прожил столько?

Рутгер развел руками:

— Я замуж звал — высмеяла. Мне, говорит, куда замуж? А ты, говорит, ребенок.

— И правда.

— А сама-то!

Видаль взял его за плечи, встряхнул.