Данила Врангель - Мышеловка на Эвересте (СИ)

Естественно, включая в это определение и любовь к самому храму, то есть любовь плотскую. Которая на уровне тела называется страстью.

И это действительно так.

Любовь без страсти это кинофильм без звука, книга без смысла, музыка без диссонанса.

Человеческая любовь распространяется на весь окружающий мир, если человек достаточно любит себя и позитивно воспринимает свое существование.

Любовь это то, что делает мир в его непрерывном движении вперед, в будущее.

Любовь, направленная на себя, в идеале замыкается на своих прямых родственниках, как части себя и своего мира.

Если заглянуть в глубину понятия инцест, то станет ясно, что сексуальные отношения между братом и сестрой представляют собой высшую степень близости, как духовной, так и физической.

В сущности, если отбросить бытовую привычку и предрассудки, свойственные малообразованным семьям, то нет ничего идеальней, чем сексуальные отношения сестры и брата.

Полная духовная, родственная и физиологическая близость обеспечивает гармонию и любовь, недостижимую в контакте посторонних людей.

Если отбросить вопросы генетического сдвига, а также нравственные вопросы, поднятые религией, то идеальная, то есть и плотская и духовная любовь это инцест.

Политика необходимости для основной массы людей требовала всегда перемешивания человеческих цепочек ДНК, то есть сексуальных связей с чужаками вне родственной среды.

Что почти исключено в элитарных кругах, подобия королевских семей, считающих свое происхождение божественным.

Для королевской крови понятие инцеста не имеет никакого значения. Как и для некоторых культур современности.

Негативный смысл привнесен в это физиологическое определение с целью сохранить элитарность элиты, что никаким образом не может рекламироваться средствами информации во все времена.

28

— Ну и как вам пассаж? - спросил наблюдателя небритый блондин, неторопливо обслуживая своего зелёного, молчаливого собеседника, сосредоточенного в рюмке в форме абсента.

— Нормальный пассаж, - невозмутимо ответил наблюдатель, проникаясь в навязчивость вездесущей кошки, начавшей взбираться по ковру в направлении еловой брусчатки потолка. - Паркер совсем не имеет в виду интимные отношения с братом или отцом, как может подумать иной недотёпа. Это эпатаж, чтобы пробить брешь.

— Где? - полюбопытствовал писатель.

— Господи, в сознании читателя, который до того травмирован количеством качества массовой продукции всех уровней, что совершенно не видит реальности, которая как вот эта кошка, постоянно у него под носом, а поэтому - невидима. Современному человеку кажется, что счастье где-то там, в глубинах экрана монитора. А оно здесь, во дворе или на кухне. Или этажом выше. Но это познаётся порой только тогда, когда уходит в прошлое навсегда.

— Возможно, вы правы. Но что-то секс у неё сильно доминирует. - Помолчал, глядя в монитор. Сказал: - Ты же хотела группового творчества. Вот, получай. Вместе с кошкой.

— Это вы ей? - спросил наблюдатель.

— Ей, - ответил писатель.

— Мда... - сказал представитель. Добавил: - Не стоит её травмировать, когда она пишет. Она не контролирует себя совершенно.

«Сакральность ветра свободы»

Вопрос самоубийства рассматривается большинством религий как некий грех и преступление.

Интересно понять, в чем заключается действительный мотив этих догматических устрашений личности и попрание последнего оплота свободы духа и безусловного права жить в состоянии свободы, то есть права и возможности добровольной Смерти.

Тезисы в стиле, что это плохо, потому что плохо, аналитическим умом сразу отфильтровываются как шумовая помеха.

После фильтра на выходе ничего не остается, кроме идеи рабского принуждения продолжать страдать во имя того, кто не страдает и живет достаточно комфортно.

Поскольку сама идея теизма, как и идея государства, предполагает пожизненное рабство, постольку и ясны мотивы, которые лежат в основе сохранения "куриц несущих яйца".

Право Смерти это полное и безусловное право личности и её выбор независимо ни от кого.

Принимая, как безусловный духовный постулат, необходимость избавить личность от тяжелых страданий любого вида, влияющих непоправимо на психику, а через неё на душу, следует признать осознанный суицид сакральным актом и священнодействием, освобождающим духовную сущность от гнета, последствия которого могут сказаться при последующем метемпсихозе и после реинкарнации оказывать негативное влияние в виде чувства неполноценности, страха и, следовательно, снижения свободы и воли личности.