Андрей Малыгин - Зеркало, или Снова Воланд

Автомашина тут же дала задний ход, и Остроглазов вместе с сержантом Крупеницким высадились рядом с беспечно шагающим подростком.

— Эй, мальчик! — спокойным голосом окликнул старшина. — Поди к сюда.

Мальчишка остановился, посмотрел на приближавшихся стражей порядка и нехотя направился в их сторону.

— Слышь, старшина, ну нам только таких пацанов и не хватало. Брось, пусть себе топает подобру-поздорову. Наверное, уж домой спешит? — попытался отговорить его, громко зевая, Крупеницкий. — Отвлекаемся, помнишь, как нас учили, явно на негодный объект.

— Погодь, Витек, не спеши. Вспомни, чего Лошаденко на инструктаже говорил: независимо от возраста, и даже маленьких… Лучше перебдеть, чем… недо… бдить. А ты вот пытаешься меня с толку сбить. Ведь недолго переговорить и выяснить личность, а там уж будет видно, что дальше предпринимать. Вспомнил? Игорь Данилович не зря намекал, что здесь случай особый, — и он поднял указательный палец вверх. — А ты…

Остроглазов внимательно посмотрел на пионера. Парень, как парень. Пожалуй, лет десять-двенадцать, на вид. Только вот странно, что и после школы с галстуком не расстается, так во всем наряде и блондится. Не как Пашка, племянник. И вот сандальки не по росту, ишь ты, ну очень здоровы. Так в глаза и бросаются. Пожалуй, побольше его сорок третьего размера… А вот подрастет, тогда какую же обувь будет носить? Уж не меньше… пятидесятого… Ну, таких размеров, наверно, и не бывает… Да, такой человек должен крепко на ногах стоять…

Мальчишка, подойдя, тут же вытянулся и отдал честь по-пионерски:

— Здравствуйте, дяденьки милиционеры! Успешной работы вам на боевом посту!

— Привет юной смене, — заулыбался Крупеницкий, тоже прикладывая руку к фуражке. — Разрешите полюбопытствовать, куда путь держим в столь позднее времечко?

— Да так, гуляю, — неопределенно ответил мальчуган.

— То есть как это так гуляешь, — вновь перехватил инициативу Остроглазов, — в такое вот позднее время и один, без взрослых… Это, брат, не годится. Мало ли что. А как на это дело твои родители смотрят и, кстати говоря, ты где проживаешь?

— А что тут такого? — пробасил мальчишка. — Я люблю, когда темно. А родители… никак не смотрят… им не до меня… Ну а вот живу я, дяденьки, отсюда в общем-то далековато…

Милиционеры непроизвольно переглянулись между собой.

— Так, слушай, — опять заговорил дружелюбно Крупеницкий, явно прибавив участия в голосе, — давай мы тебя мигом подбросим, куда надо, — кивнул он на стоящий автомобиль.

— Конечно же, без проблем, — по-свойски поддержал его старшина, — вмиг подвезем, куда покажешь.

— Нет, — упрямо вздохнул мальчуган, — не могу. Мне надо выполнить еще одно ответственное поручение… А там уж меня подвезут… Так что спасибо, но никак не могу.

— Слышь, а что это за такое ответственное поручение? — опять затараторил Крупеницкий. — И когда же тебе его… ну надо выполнять?

— Ну, так скажем: одно деликатное поручение, — хитро улыбнувшись, уклончиво проговорил пионер. — И выполнить его нужно уже совсем скоро. Пожалуй, не пройдет и пяти минут…

— Берем! — стараясь как можно незаметнее, уверенно процедил сквозь зубы старшина и, сделав шаг в сторону пацана, попытался тут же ухватить его за руку, но на удивление промахнулся.

Мальчишка же резво отскочил в сторону и тут же со всех ног бросился наутек.

— А ну стой! — страшным голосом закричал Остроглазов и, повернувшись к напарнику, выпалил:

— Я же тебе говорил, голова садовая, что тут дело не чисто, а ты… — и они, сорвав с головы фуражки, кинулись вдогонку за убегавшим.

Казалось бы плевое дело сильному тренированному человеку догнать малолетнего ребенка, но не тут-то было. Расстояние между бегущими почему-то не сокращалось.

— Давай в машину, — задыхаясь, выкрикнул Остроглазов и сделал, как бывало на финише, ускорение.

Крупеницкий подлетел к УАЗику, выдохнув:

— Гриша, давай жми за ними. Надо успеть опередить!

— Об чем речь, Витюша. Фигаро здесь, фигаро там.

Понятливый водитель уверенно нажал на газ и машина, сердито взревев, рванулась по набережной вперед.

Догнать на летящей автомашине любого, пусть даже и чемпиона мира по бегу, совсем ерунда, а уж тем более какого-то сопливого пацаненка. Но тут неожиданно что-то случилось с головой у водителя этой надежной техники рядового Григория Корнейчука. Она, то есть его голова, вдруг как-то сразу перестала нормально соображать. Вместо ясных и четких мыслей неизвестно откуда напустился какой-то пьянящий туман, как будто специально сбивавший с правильного решения.