Владимир Марченко - Звёзды со вкусом красной икры

Распахнуты двери в отдельный кабинет, а значит на месте и наша предводительница – Настя Козиятко. С такой забавной фамилией можно было бы делать карьеру в госСМИ, но она встречается с нашим инвестором и поэтому всем довольна. Хипстер, пьянь и выпускница журфака с красным дипломом. Любит халявные дегустации, мобилки на обзорчики и машинки на тест-драйвики. Упорно употребляет в речи феминитивы и отказывается от фотосессий и интервью для таких же убогих журнальчиков как наш.

Из редакторов никого больше нет. SMM-специалист Оля тихонько щёлкает мышкой. Забавный каламбур тут же возникает у меня в голове – серая мышка щёлкает себя на коврике. Но она единственная кто в это утро рад мне по-настоящему.

– Тяжёлый вечерок?

– Ты же знаешь этого Вольтера, слова не вытянешь. Боюсь, придётся самому дописывать.

– Как всегда, – обнажает жёлтенькие зубки Оля.

– Почти, – обнажаю идентичные по цветовой гамме жевала я.

Достаю диктофон, телефон и включаю комп. Пять писем. Одна благодарность, две рекламы и два проклятия. Скидываю рекламу Иванычу, пробегаю глазами благодарность и отправляю в спам проклятия. Вчера вы, возможно, могли подумать, что я отношусь к своей работе наплевательски. Это не так. Просто вместо того, чтобы описывать политическую обстановку в охваченной новой или просто ушедшей на второй круг гражданской войной Ливии я строчу интервью и «гонзо» репортажи. Про войну в Ливии я, кстати, тоже написал. На другой портал, так что это между нами, ладно?

Начинаю разбирать интервью. Подтягиваются другие редакторы – Кира, Артём и Света, а также наш фотокор Лера. Я вяло машу рукой в ответна приветствия, уши мои прочно заняты наушниками и слащаво-тормознутым голосом Вольтера. Вольтер – никто. До этого года я вообще не знал о его существовании, но он едет на «Евровидение», а значит становится почти национальным героем, хотя ещё даже не вышел в финал. Приватные похмельные муки накладываются на общенациональные муки от очередного (неминуемо) провала на песенном конкурсе, на который мне, в сущности, наплевать.

Стартовые пять тысяч символов с пробелами я выдаю легко. Дальше начинается спорный кусок. Мы уже порядком подпили (Вольтер пьёт как бык, гомельская закалка) и начались личные вопросы в стиле YouTube-интервьюеров. Про заработки, самоудовлетворение и девушку. Я не совсем уверен, что полученная информация, которая казалась забавной в одиннадцать вечера в баре на Октябрьской, столь же забавно выглядит в 11 утра на отшибе столицы в бизнес-центре класса А++. Надо спросить у кого-то совета.

Зову Киру. Она самая адекватная из нашей шкодлы. Журфак БГУ, стажировка в польских СМИ, работа на оппозиционном портале, съёмки с места столкновения двух составов под Новополоцком, поездка в ДНР, пусть и на самый краешек. Кира точно знает, какой должна быть настоящая журналистика, поэтому у нас ей тяжело. Козиятко регулярно вздыхает и нещадно чёркает критические и объективные репортажи Киры. Я прошу Киру высылать мне исходники и учусь у неё стилю и фактчекингу. У нас она потому, что офис её оппозиционного портала был закрыт после обыска, а Настя знала её по бездарным и столь же регулярным ивентам наподобие выставки Tibo.

Кира внимательно слушает, слегка сдвинув бровки. Она прекрасна, без всяких если. Я ей восхищаюсь и неоднократно об этом говорил, но её бойфренд в модной вышиванке является по совместительству прогрессивным и немногословным программистом из ПВТ с заработком в три раза выше моего. Он настолько крутая лошадка, что обойти я её не смогу даже на повороте, прострелив сухожилия. Молодой человек не зовёт Киру замуж, но её всё устраивает. С грустной улыбкой она говорит, что занимается опасной профессией и это правда. Поэтому пусть размеренное течение её жизни ничто не нарушает. Артур её любит, она тоже испытывает к нему чувства. Это она сказала во время моего очередного признания в любви. Лил дождь, был октябрь, мы стояли под карнизом министерства информации, куда нас обоих отправили на семинар «СМИ и современное законодательство». Я был трезв (что уникально), она тоже (что нормально). Поэтому сказанные ею слова прозвучали вдвойне больно. Это было полгода назад.

У Киры есть довольно успешный Instagram-аккаунт с десятком тысяч подписчиков. Правда, посвящён он не экономике и правам человека, а тому, как держать себя в форме после тридцати, занимаясь по полчаса в день. Я спрашивал, зачем ей, настоящей журналистке, такая банальная тема. Она ответила, что имеет с неё больше, чем с любого оппозиционного блога, коих она делала сразу несколько. Я видел, реклама у неё проскакивает, но, разумеется, не в тех объёмах, в которых хотелось бы.