Сергей Шишков - Юность - удалить

– Погоди, как это – корейской? Сколько же тебе лет, отец?

– Мне? Девяносто один.

– Ух… Да ты прямо живчик, слушай.

– Живчик… Если бы ещё не инсульт четыре года назад – вот тогда… А оно же как происходит: живёшь себе, здоров как бык, а тут – раз – и всё. А с чего? Не пил, не курил.

– Ну, никто не застрахован, – вздохнул сосед по палате.

– Да ещё и возраст такой, чего ты хотел… – сказал ещё один.

– Так, четвёртая палата, – раздался голос медсестры. – Потише там. На всё отделение горлопаните.

Максим вышел из своей палаты, прошёл по коридору и спустился из стационара по лестнице. Прямо под косоуром есть дверь запасного выхода, через которую парень и попал на улицу, чтобы немного подышать свежим воздухом.

Несмотря на то, что на дворе было только одиннадцать часов утра, жара уже стояла приличная. Сигарет не было, а курить хотелось. Неподалёку Максим заметил мужика лет шестидесяти – кажется, из соседней палаты – и направился к нему.

– Извините, сигареты не будет?

– Такой молодой, а куришь, – сказал мужик, протягивая, тем не менее, парню пачку.

– Спасибо, – равнодушно ответил Максим и хотел было уже уйти, чтобы не продолжать этот глупый диалог, как вдруг острая боль пронзила его поясницу, из-за чего парень был вынужден сесть на лавочку и отдышаться.

– Ты тоже из неврологии, да? – не унимался мужчина.

– Да.

– С чем лежишь?

– От армии кошу, – недолго думая, соврал Макс.

– Ха-ха, – усмехнулся и тут же сильно раскашлялся мужик. – Ну ты даёшь!

Возникла небольшая пауза, после которой Максим как раз хотел уйти, но мужик снова начал разговор.

– Да уж. Чёрти что, чёрти что получилось… Я вот когда-то работал на конденсаторном заводе, – затянулся сигаретой мужчина. – Всё делали, всё умели, в космос летали. А сейчас что? Эх…

– Я думаю, что нельзя сравнивать времена. Каждой эпохе – своё, – безразлично, но с чувством собственной правоты ответил парень.

– Да? – пристально посмотрел на Макса мужик. – А кто хлеб будет делать? Эти, как их там… Мани… Мени…

– Менеджеры, – поправил Максим.

– Вот-вот. Они, что ли?

– У них другая задача.

– Вот именно! – радостно воскликнул мужик. – Всё должно быть распределено и распределено грамотно.

– Мне кажется, что современные технологии и так всему способствуют. Разве может человек сделать лучше то, что делает сегодня робот на производстве?

– Робот… Видишь, – мужик показал Максу свои ладони – грубые, словно вечно грязные, в многочисленных мозолях и рубцах. – Я пока ещё не видел робота лучше, чем собственные руки. Робот, ха!

Максиму то ли не хотелось, то ли попросту нечего было на это ответить, и он лишь промолчал.

– Целая эпоха пролетела. И что от неё осталось? Да нихрена.

– Ну, сейчас идёт новая эпоха. Всё продолжается. Мне дед тоже всякое рассказывал… А где истина-то?

– Истина… Новая эпоха… – усмехнулся мужик. – Тебе годков-то сколько?

– Двадцать.

– Вот, двадцать, – радостно выдал мужчина. – Эх, молодняк… Что там у вас, впереди – кто знает… Да хоть бы и небо чистое было над головой – и то хорошо. Жизни повидать.

Максиму стало даже как-то неловко от всего этого странного диалога. «Повидать жизни, – думал парень. – Да что этот мужик со своими грязными мозолистыми руками мог повидать? Он что, постоянно путешествовал, зарабатывал миллионы или хотя бы испытал какую-то душевную гармонию, спокойствие в этой жизни? Нет же, ничего этого не было и нет. Что он повидал? Чему он тогда благодарен? Простой возможности жить? Небу над головой? Когда лежишь в могиле, небо тоже над головой. А жизнь – да просто генетическая случайность, разве нет?»

– Ладно, бывай… Поковылял я, ещё на массаж идти, – сказал мужик, выбрасывая окурок в урну и медленно шагая к двери.

Макс ненадолго задумался, посмотрел на голубое небо, по которому проплывало всего одно небольшое белое облако, но вскоре тоже встал и зашёл в здание больницы.

●

Выходные пролетели мгновенно – да и бывает ли иначе? Автобус, в котором ехал Павел, был практически битком набит молодёжью. Судя по всему, все они тоже ехали в университет: кто-то посмотреть списки абитуриентов, кто-то закрыть хвосты, кто-то на практику. В салоне стоял шум и смех. Было жарко, и даже настежь распахнутые окна и люки слабо спасали ситуацию – ветер тоже был горячий. В автобусе пахло потом, антиперсперантами, автомобильным маслом, и хотелось как можно скорее выйти отсюда.

«Дерьмово, что лето уже заканчивается, не хочу в универ», «мы с предками в этом году были на Кипре – так здорово, жила бы там вечно», «а Лёха-то завалил Аньку, слышал?» – доносилось с разных сторон. Павел сел у окна и уже пожалел об этом: солнце пекло изо всех сил, по лбу стекали капли пота, а одежда, казалось, промокла насквозь. В окне мелькали до боли знакомые улицы, проспекты, площади и скверы. Хотелось, наверное, забыть всё это навсегда, но жара мешала рационально думать, плавила мысли и вынуждала то и дело доставать из сумки бутылку воды.