Diamond Ace - Тяжёлый дождь

– Ладно. Тогда ответь мне на другой вопрос: почему "Семья напрокат"?

Честно говоря, истинных причин не знаю и я. Наверное, потому, что это выгодно. Ты зарабатываешь неплохие деньги, постоянно знакомишься с новыми людьми, зная, что скоро это закончится. Ролевые игры, за которые мне платят. Понимаешь? Когда ты помогаешь пожилой женщине подняться с унитаза, тебе кажется, что от тебя гораздо больше пользы, нежели от какой-нибудь сраной церкви. Что этот парень, который сидит у себя наверху, сделал такого?

– И ты считаешь, что прав?

В том-то и суть, Каталина. Я не считаю себя и свои мыслишки истиной. Чем-то ценным, нужным. Тем, чем можно было бы подтереть задницу, или протереть пыль. Вся та польза, которую я приношу, – не имеет смысла. Я -просто компания чьей-либо смерти. Разбавляю одиночество. Ложка сахара на бочку рассола. И я знаю, что стоит мне выйти за порог очередной дочери, матери, сестры или любовницы, как они ложатся в ванну и перерезают себе горло. Они вновь остаются одни, и я не могу это изменить. Если они спросят, что делать, когда меня рядом не окажется, я скажу им убить себя. Лучше сгореть, чем раствориться.

– Мать твою, Сэт…

Когда задаёшь вопросы, получаешь ответы. Иногда – хреновые. Допивай кофе и поехали.

Шум покрышек. Мягкий и монотонный. Он успокаивает. У меня хранятся все предсмертные записки моих «родственников». Все тринадцать штук. В них они благодарят меня, говорят, что я подарил им ещё несколько месяцев настоящей семейной жизни. Но теперь всё. Хватит.

Почему такая мелочь, как семья, способна уносить жизни?

Потому что самоубийцы не осознают одну простую вещь.

Жить одиноким сравнительно лучше, чем одиноким умереть.

А теперь их ждут в пятом круге. В седьмом. Второй пояс. Гарпии и болото Стикс.

Бедный, бедный минотавр. Ведь Тесей расправился с ним силами сестры самого чудовища – Ариадны. Ничего не напоминает?

И рука Каталины на моем колене.

Кабинет управляющей детским домом напоминает гостиную Дэла. Всюду расставлены сувениры, изготовленные мастером. Стены увешаны наградами и благодарственными письмами, адресованными самой управляющей – Генриетте Таунэйс. Женщина лет пятидесяти, обручальное кольцо, фотография детей на рабочем столе. Можно подумать, что Генриетта счастливая мать. Если бы не чёрная ленточка в углу фоторамки.

– Чем я могу помочь вам?

Мы молчали. Я собирался с мыслями, а Каталина по-прежнему не имела представления о том, что я собираюсь сделать.

Существует ли, спрашиваю, такая возможность: забрать с собой Аманду Гленнкасл, избежав бумажной волокиты?

– Что, простите?

Говорю, чтобы она не ебала мне мозги подобными вопросами и бросаю на стол пять тысяч. Эта девочка, говорю, Аманда, дочка моей родной сестры. Но я не собираюсь её возвращать маме, а сам буду заботиться о ней. Учитывая прискорбный факт вроде того, что у нас тотальная нехватка времени, мы бы хотели избежать всех этих решений комиссий по удочерению. Заполнение различных бумаг тоже не входит в наши планы. За вами когда-нибудь охотился минивэн Версо с системой сидений Изи-Флэт-Севен? Вы, должно быть, не знаете каково это. Это было бы весело, если бы не было правдой. Если вам нужны какие-то подтверждения того, что Аманда приходится мне племянницей, говорите. Я готов их предоставить.

Видели бы вы эти глаза. Блеск двойного оклада в свете противозаконных софитов. Почему я позволяю себе говорить с Генриеттой в подобном тоне? Потому что я знаю, как работает эта система.

Чтобы окончательно ослепить миссис Таунэйс, я бросаю на стол ещё пять тысяч.

Всё, что от вас требуется, говорю, отдать мне девочку. И мы просто об этом забудем. А также каждое двадцать восьмое число следующих шести месяцев на вашем счету будут появляться прибавки к зарплате в размере десяти тысяч.

Глаза управляющей пылают великим костром.

– Сейчас я ее приведу.

Чтобы решить какой-либо вопрос, достаточно иметь айкью чуть выше тридцати. Женщина в возрасте, оставшаяся без детей. Скоро она не сможет зарабатывать деньги. Поэтому обещанная мною прибавка – плюс один.

Десять тысяч на руки – это два.

Подтверждение остеогенной саркомы левого бедра из онкологического центра Рисби Паттерсона – три.

Генриетта вернулась не одна. С ней была Аманда.

Каталина не удержалась:

– Блин, Сэт, вы одно лицо…

Миссис Таунэйс обошла свой стол и села напротив нас с Каталиной. Она взяла обе пачки денег и выбросила в окно.