Вероника Ульянова - Готический храм

– Что?

– Максим!

– Да, тихо. Сколько лет мы уже вместе с ней. Короче, это было год примерно назад. Дипломатическая встреча с послом Зимбабве. Она. Стройная шоколадка. Упругая, сочная, класс. Лет сорок, а выглядит на двадцать с небольшим. Мне от нее кое-что нужно было, она выставляет условия. Но тут такое дело – у них все настолько хорошо, что мне и предложить им особо нечего. Ну я предложил конечно, но она говорит, нет, нет, нет. Я тогда ей: говорите прямо, что вам нужно, всегда есть что-то. Она мне – да, есть кое что. Встает, огибает стол между нами и садится мне на колени. Я так опешил, что дар речи потерял. Она воркует: мы с мужем из-за работы настолько редко в одном городе, что я сексом занимаюсь раз 10 в год. А если я найду кого-то на стороне – у нас такие нравы, что и его и меня пристрелят. Но с тобой нас точно никто и никогда не заподозрит. Я вижу, что ты умен и умеешь держать язык за зубами, ты мне нравишься. Во время этого разговора она уже достала мой член и задрала свое национальное платье. Давно на меня так не напирали, и это верх, шикарнейшая женщина, топ – и внешне, и по уровню интеллекта, денежному достатку, социально. Я не мог сдержаться, то есть конечно мог, но я решил, да какого черта. И, Алина отойди на минутку. Так вот и она прямо там в кабинете, дала мне и стандартно, а потом сама села на меня попой, я сначала остановил ее, но она говорит, что подготовилась перед встречей со мной, ну ты понимаешь, видела мое фото и видео со мной, в номере все сделала заранее, тут я сразу не выдержал, но минут через десять мы продолжили. Это была бомба. Алина возвращайся. В итоге – она довольна, я вдвойне – и переговорами и тем, что она дала мне, что я хотел в плане внешней политики. Ну и с тех пор как-то пошло-поехало – жена французского посла… Он кстати гей – французский посол. Еще кое-кто. Всегда осторожно, но делам нашим государственным это сильно помогало. Жене конечно ничего не говорил. Спрашиваю, как ты узнала, жена. Она говорит, на одном вечере – увидела, как на тебя смотрит посол Зимбабве, подошла к ней и развела на слабо, спросила, каков мой муж в постели. И она, посол, мою Диану умолять начала – мол, расскажете кому-то меня муж убьёт, буквально. Жена ее успокоила, но мне говорить ничего не стала. Ждала удобного случая. И вот он настал. Не то, что бы она мне угрожала чем-то или еще что, просто я когда понял, что она столько уже об этом знает, но не только не предъявляла мне, но даже ее отношение ко мне не изменилось, никакой раздражительности странной, еще чего. Я понял, что эта женщина меня любит, как надо. И говорю, ладно, поедем куда скажешь. И все бы ничего, но я же жду, когда наконец батя Андрея помрет от инсульта или пристрелят его наконец, чтобы мы с Андрюхой могли пива попить нормально. А кто как не я буду подбешивать его, Олега, чтобы тот скорее от инсульта или инфаркта загнулся. Но я решил поставить на сей раз жену во главу угла. Вот так я и решил переехать. Но сначала к вам заглянул, жена с дочкой сразу туда полетели.

– А как там Артур?

– Так вы и этого не знаете?

– А что?

– Его убили недавно, – сказал Максим как можно тише, будто так он мог смягчить удар, – После этого как раз беспорядки и начались.

Но Алина от этого, наверное, громче, чем могла бы, воскликнула:

– Убили?!

Капитан сжал ее в объятьях, она зарыдала.

Спустя время Капитан спросил:

– Как это случилось?

– Мне рассказал это Андрей. На них напали. Телохранителей Артура убили, он схватил пистолет и стал отстреливаться, Андрей тоже стрелял, Артур крикнул ему: «Как же весело!», и тут в него попали.

– Он умер счастливым, – убежденно сказала Алина и даже улыбнулась, – Больше всего на свете он боялся скуки.

– Все ждут, что ты вернешься, Кэп, – сказал Максим.

– А ты вернешься со мной?

– Нет, Кэп, я не настолько предан своей стране. Да ладно, шучу. Я же объяснил, поживу несколько лет в Швейцарии, а там посмотрим.

– Да, надо вернуться.

– А как там Дима? – спросила Алина.

– У него все супер. Все его любят, занят делом. А, так да, он жениться собирается!

– Да ладно?

– Тоже из детдома женщина, пришла устраиваться на работу – и вот, нашла, что действительно искала – он хочет, чтобы она дома сидела, любит уют, чтобы его ждали. Она этому только рада.

– А храм?

– Так я его взорвал.

– Что?!

– Ну да, блин, он достал меня. Не отпускает. Да и правительство его до конца толком не достроили, на отъебись, лишь бы людям зубы заговорить – вот мы построили. Что построили? Не достроили. Раздражали меня его недоделки, а самому браться достраивать, как-то не так, ведь не я начал, чей он тогда будет? Да и тем более в него запретили ходить.