Ирвин Уэлш - Альковные секреты шеф-поваров

– Рыба такая свежая! – наивно удивлялась она. – И у тебя тоже, Дэнни?

– Свежая?! Да у нее в ушах еще звучали отголоски панихиды, а я ее уже лимонным соком поливал!

Все рассмеялись, за исключением Кибби. Впрочем, Джойс радовалась уже тому, что он держался корректно и не выказывал явной враждебности.

– А ты умеешь готовить, Дэнни? – поинтересовалась она.

– Знаете, Джойс, я, по сути, бесстыжий плагиатор. Заимствую рецепты из телевизионных передач, из кулинарных книг: Родс, Рэмси, Хэрриотт, Смит, Нарин, Оливер, Флойд, Лоусон, Уоррэл-Томпсон… Главное, чтобы продукты на рынке были.

– А что ж де Фретэ не назвал? – с черной усмешкой спросил Кибби.

У Скиннера зачастило сердце и одеревенела спина.

– Или не помнишь? – продолжал Кибби тем же тоном. – Того, чья кухня хуже помойки. Твои слова, между прочим.

Какого хера…

– Такая ужасная история! – воскликнула Джойс. – Человек, можно сказать, находился в зените славы.

Де Фретэ…

– А мне он показался извращенцем каким-то, – буркнула Кэролайн.

Мой папаша… которого я своими руками…

Джойс надула щеки:

– Кэролайн, как ты можешь! О покойниках плохо не говорят.

…сексуальный маньяк… эксплуататор…

– Ну так что, Дэнни? – не унимался Кибби.

Кей… Она была такой умницей, красавицей… Хотела танцевать, только и всего. Хотела быть хорошей танцовщицей. Какого хрена мне было надо?! Что не устраивало?! Мог бы ее поддержать, проявить участие…

Скиннер представил бывшую невесту – в бинтах, на больничной койке…

– Все это очень грустно, – сказал он тихим голосом, вспоминая, как де Фретэ дрыгал задницей, разложив Кей на стойке бара. – Я критиковал его за грязь на кухне, это не секрет. Да и ты тоже, Брайан. К несчастью, начальство нас с тобой не поддержало. Ты помнишь, как я сражался против старых прогнивших процедур, благодаря которым санинспекторы заводили внеслужебные отношения с де Фретэ и ему подобными. – Скиннер сделал паузу, чтобы полюбоваться гневным румянцем на щеках Кибби. – Но меня оплевали и осмеяли… Как человек, однако, я преклоняюсь перед кулинарным талантом де Фретэ. Он был чертовски хорошим поваром. Поэтому ты прав, я прошу прощения и с радостью добавляю его к списку кулинарных авторитетов, чьими рецептами я с потрясающим бесстыдством пользуюсь у себя на кухне.

Кибби потупил взор, не зная, что сказать. Скиннер повернулся к Джойс:

– Увы, мой плагиат редко бывает успешен. Я, конечно, стараюсь, но до вас мне далеко.

Джойс прижала руки к груди и захлопала ресницами, как семиклассница:

– Дэнни, ты так добр… Но я, право… вовсе не такая уж…

– У тебя суп хорошо получается! – чуть не со злостью воскликнул Кибби.

– Зато с мясом явный перебор, – добавила Кэролайн, ехидно улыбаясь.

– Тоже мне вегетарианка! – удачно парировала Джойс, указав на остатки рыбы в тарелке дочери.

Кэролайн заерзала на стуле.

– Не волнуйтесь, Джойс, я ее от этих глупостей живо отучу!

Скиннер со смехом увернулся от кулачка Кэролайн, и оба они в который раз удивились, как легко давалась им роль счастливых любовников, несмотря на роковое отсутствие интимной близости.

Милая, милая блондинка… На лобке волосы, наверное, тоже светлые – нежная курчавая травка… Дорого бы я дал, чтобы там пастись, как молочный ягненок на весеннем лугу… Но мне никогда, никогда не узнать ее, как я узнал потную тушу старой Мэри.

– Отучит он меня! – возмущалась Кэролайн. – Размечтался!

Брайан Кибби сверлил сестру бешеным взглядом; та даже не смотрела в его сторону.

Он тобою управляет, подмял твою волю!

Джойс пребывала на вершине блаженства, чему немало способствовала расторопность Скиннера, исправно подливавшего ей вина.

– Дэнни, – спросила она с чувством, – ты посещаешь церковь?

– С религиозным фанатизмом, мадам! – Скиннер выпучил глаза и вскинул подбородок.

Кэролайн рассмеялась, Джойс тоже выдавила виноватую улыбку. Только Кибби сохранил каменное лицо.

– Увы, Джойс. – Скиннер перешел на серьезный тон. – В церковь я, признаюсь, не хожу. Зато вы, я слышал, посещаете ее регулярно.

– О да! Меня только это и спасло, когда бедный Кит… – Она помедлила, смахнула непрошеную слезу. Потом поглядела на сына. – Ну и конечно, когда их высочество изволили болеть.

Кибби при этих словах ощутил знакомое злое волнение, словно ему опять сделалось тринадцать лет. Залпом прикончив минералку, он схватил недопитую бутылку и опростал ее себе в бокал.

– Один глоток не повредит, – упрямо процедил он в ответ на встревоженный взгляд матери. – Правда, Дэнни? Как там говорится? Если нельзя, но очень хочется…